Запрещенный Сталин

Политбюро постановило: «Разрешить тов. Иванову Всеволоду с семьей выехать за границу (в Сорренто) с выдачей ему тысячи долларов».

В. В. Иванов упоминает в обращении на имя Сталина писа­телей Б. А. Пильняка (1894—1941) и Е. И. Замятина (1884—1937). Первый из них является автором скандально известной «Повес­ти непогашенной луны», напечатанной в журнале «Новый мир» (№ 5 за 1926 год), в фабуле которой публика усмотрела намек на убийство наркомвоенмора М. В. Фрунзе, организованное якобы по указанию Сталина. Кроме того, перу Пильняка принадлежит повесть «Красное дерево», вышедшая в 1929 году в Берлине. Оба эти произведения фигурировали в предъявленном ему в 1937 году обвинительном заключении.

Е. И. Замятин опубликовал в конце двадцатых годов за рубе­жом роман «Мы» на английском языке, в котором в гротескной форме изобразил жизнь, людей в тоталитарном обществе. В 1932 году эмигрировал за границу.

Арестованный А. Ф. Андреев:
«Революционная законность должна победить»

«Секретарю Центрального Комитета ВКП(б) тов. Сталину

Командира роты запаса Андреева Андрея Филипповича из г. Здоровец, Ливенского р-на ЦЧО

Заявление

1-го октября 1918 года я добровольно поступил на службу в ряды Красной Армии, где находился до 1923 года. Все это вре­мя был на фронтах, занимая командные должности до коман­дира полка включительно, ранен и представлен к награждению орденом Красного Знамени. Вернувшись домой и живя в бед­няцком хозяйстве, от с/х налога я освобожден. Я все время вел решительную борьбу с кулачеством, белогвардейцами и пре­ступлениями отдельных работников, разоблачая их действия через печать областных газет, селькором которых я и состоял до настоящего времени. Заметки мои всегда подтверждались, почему на меня и открылось целое гонение. На подаваемые мною заявления на неправильные действия работников Здоро-

вецкого сельсовета местному прокурору Ливенского района, последний никаких мер не принимал, попадал под влияние преступных работников, белогвардейцев, почему и масса безоб­разий творилась на глазах населения безнаказанно. Белогвар­дейские офицеры пролезли в учреждения, были даже в избир­коме при Здоровецком сельсовете и делали свое дело. Я, все-таки отдавший все за революцию, никаких гонений не боялся и не переставал быть селькором и общественным работником. На почве личных счетов кулачества, белогвардейцев и преступ­ных работников, меня прошлый год вычистили из колхоза, хотели было лишить избирательных прав лишь только потому, что мой отец-крестьянин умер 17 лет назад, когда-то торговал табаком и спичками — в избиркоме в это время был белогвар­дейский офицер Кожухов Иван Иванович. Я обращался с жа­лобами во все районные инстанции, но добиться ничего не мог. Теперь все эти преступники, работа которых мною разоблача­лась через печать, добились того, что меня 1-го декабря 1930 года арестовали и держат без всякого допроса под арес­том, не предъявив даже причин ареста. Я обращался с заявле­ниями и к местному прокурору, и к уполномоченному ГПУ по Ливенскому району, но внимания никакого до сих пор не об­ращено. Все заявления затушеваны, а прокурор даже предупре­дил меня, чтоб я его своими заявлениями не беспокоил. Я водил в бой с белогвардейцами роты, батальоны и полки не для того, чтобы теперь через этих же белогвардейцев сидеть под арестом и переносить незаслуженное издевательство. Я отдал за революцию все, и могу еще быть хорошим командиром и работником. Об­ращаясь к Вам, тов. Сталин, прошу обратить внимание на мое за­явление и оказать содействие выйти из создавшегося положения. Революционная законность должна победить, виновники в моем беспричинном аресте должны быть наказаны. Материал на меня находится в Ливенском ГПУ — все мною изложенное я подтвер­ждаю документальными данными, которые у меня имеются. Командир роты запаса — Андреев 23.1.31 г.