|
Мысли эти Ю. Эвола подробно развивал в своей довоенной работе «Бунт против современного мира». Поясняя свой термин «материнская культура», он подчеркивал, что при высшем божестве женского, а не мужского рода все существа рассматриваются как дети этой богини, не имеющие собственной жизни. Это типично для великих богинь азиатско-средиземноморского региона, таких, как Исида, Астарта, Кибела, Танит и особенно Деметра, центральная фигура «пеласго-минойского цикла». Солнце изображалось как дитя в лоне великой Матери, ночь ставилась выше дня, сильно выражены были фаталистические мотивы и т.п. К этому типу культур «южного происхождения» Ю. Эвола относил и все виды культов, мифов и обрядов, в которых преобладает хтоническая тема, тема «матери сырой земли». Светлым божествам индоевропейцев противостоят, в понимании Ю. Эволы, экстатически-демонические культуры «темных народов юга». К этим «темным народам юга» он, очевидно, относил и славян, потому что говорил о славянском «мире» в одном контексте с «дикими общинами» Африки и Полинезии. [J. Evola. Revolte gegen die moderne Welt. Vilsbiburg, 1993, стр. 255, 257, 261.] В торжестве греческой демократии Ю. Эвола видел победу Малой Азии или, точнее, Юга над греческими племенами, а в пифагорействе – «возврат духа пеласгов». Учение о перевоплощениях души означало для Ю. Эволы «подчинение хтоническому закону». [Там же, стр. 305-306.] Везде и всюду просматривается у барона стремление воспарить над презренной землей: так, по его мнению, должен выражать себя «арийский дух». Но подлинный арийский дух от земли не отрывался, такой отрыв – признак вырождения духа, а отнюдь не его возвышения. Особенно интересен культ Диониса. Этот культ был заимствован из Фракии. В.Георгиев видит в пеласгах, народе, пришедшем в Грецию раньше греков и впоследствии смешавшемся с ними, племена, родственные фракийцам [В.Георгиев, цит.соч., стр.144-145.]. Раньше догреческое население априорно считалось неиндоевропейским. В.Георгиев доказал обратное. Однако В.Георгиев хватил через край, отрицая вообще наличие неиндоевропейского субстрата в Греции. Необходимую поправку внес Л.А.Гиндин, показавший многослойность догреческого субстрата. Первый слой, как выясняется, был все же неиндоевропейским, первый индоевропейский принадлежал не пеласгам, а племенам, родственным хеттам (у В.Георгиева понятная слабость к фракийцам, как к древнейшим обитателям Болгарии), потом пришли пеласги, а потом уже греки [Л.А.Гиндин. Язык древнейшего населения юга Балканского полуострова. М., 1967, стр.79, 169.]. Версия о родстве догреческого населения с фракийцами позволяет объяснить ту популярность, которую приобрел в Греции фракийский культ. — 29 —
|