За Маркса

Именно это несоответствие между историческими задачами и условиями, в которых их приходится решать, может объяснить факт обращения к этой идеологии. И в самом деле, темы социалистического гуманизма указывают на существование реальных проблем: это новые исторические, экономические, политические и идеологические проблемы, которые сталинский период оставил в тени, хотя он их и породил в процессе построения социализма: проблемы экономических, политических и культурных форм организации, соответствующих уровню развития, достигнутому социалистическими производительными силами; проблемы новых форм индивидуального развития в том новом историческом периоде, когда государство уже не берет на себя ответственности за судьбу каждого, используя при этом инструменты принуждения, управления или контроля, — когда каждый человек объективно стоит перед выбором, т. е. перед трудной задачей своими силами стать тем, кто он есть. Темы социалистического гуманизма (свободное развитие индивида, уважение к социалистической законности, достоинство личности и т. д.) — это способ, которым советские люди и другие социалисты переживают свое отношение к этим проблемам, т. е. к условиям, в которых они встают. Довольно примечательным кажется тот факт, что в большинстве стран социалистической демократии и в Советском Союзе в полном соответствии с необходимостью их развития проблемы политики и морали выходят на первый план, что этими проблемами заняты и западные партии. Но не менее примечательно и удивительно и то, что порой, причем все чаще и чаще, эти проблемы теоретически рассматриваются с помощью понятий, относящихся к раннему периоду развития Маркса, являющихся составной частью его философии человека: понятия отчуждения, раскола, фетишизма, целостного человека и т. д. Между тем, рассмотренные сами по себе, эти проблемы по своей сути являются проблемами, которые отнюдь не требуют какой — то «философии человека», но касаются разработки новых форм организации экономической, политической и культурной жизни (включая и новые формы индивидуального развития) социалистических стран в период отмирания или преодоления диктатуры пролетариата. Почему же тогда некоторые идеологи ставят эти проблемы, используя понятия какой — то философии человека, — вместо того, чтобы открыто, точно и строго ставить их с помощью экономических, политических, идеологических и т. д. терминов марксистской теории? Почему множество марксистских философов ощущают, по — видимому, потребность прибегать к помощи идеологического домарксистского понятия отчуждения для того, чтобы, как им кажется, помыслить и «разрешить» эти конкретные исторические проблемы?