|
опытом, а как результат умозаключения оно покоится на предпосылке материальной самостоятельности теплоты (ср. 286, примечание). Это допущение способствует по-своему эмпирической неопровержимости самостоятельного существования теплоты как некоторой материи, способствует именно тем, что само-то допущение не содержит в себе ничего эмпирического. Когда опыт показывает исчезновение теплоты или ее появление там, где прежде ее не было, объяснение готово: в первом случае говорят, что теплота лишь скрылась 112 или стала незаметной, перейдя в связное состояние, во втором - что она выступила из своей незаметности наружу. Метафизика самостоятельного существования противополагается опыту, более того - она a priori предпосылается опыту. Для данного выше определения теплоты важно получить эмпирическое подтверждение того, что необходимое в силу понятия определение, а именно факт изменения удельного веса и сцепления, обнаруживается на опыте в виде теплоты. Тесная связь того и другого легко вскрывается в многообразных процессах порождения теплоты (и столь же многообразных способах ее исчезновения) в явлениях брожения, в других химических процессах, при образовании и растворении кристаллов, при уже упомянутых внутренних механических сотрясениях, связанных с внешними (удар в колокол, удар по металлу, трение и т.д.). При трении двух деревяшек (у дикарей) или при обыкновенном высекании огня материальная внеположность одного тела мгновенно стягивается в одну точку вследствие быстрого давления со стороны другого; отрицание пространственной устойчивости материальных частей 113 прорывается в виде жара и пламени самого тела или в виде вылетающей из него искры. Дальнейшая трудность заключается в том, чтобы понять соединение теплоты с удельным весом и сцеплением как сучествующую идеальность материального, как существование такого отрицательного, которое само содержит в себе отрицаемое свойство, которое обладает, далее, свойством количества и как идеальность устойчивого есть его вне-себя-бытие и самополагание в другом, т. е. передача. Здесь, как и повсюду в философии природы, все дело в том, чтобы заменить рассудочные категории мыслительными отношениями спекулятивного понятия и в согласии с ними постигнуть и определить явление. — 194 —
|