История западного мышления

Поскольку еще не исчез совсем призрак общественных беспорядков предыду­щих десятилетий, герметические идеи подвергались все большим нападкам, аст­рология, утратив благосклонное покровительство высших классов, перестала преподаваться в университетах, а наука, развивавшаяся отныне в рамках Лон­донского Королевского Общества (основанного в 1660 году), поддерживала ме­ханистический взгляд на природу как на неодушевленный мир грубой материи. Отдельные личности, имевшие значительный вес в Королевском Обществе,— такие, например, как Роберт Бойль и Кристофер Рен,— по-прежнему признава­ли (по крайней мере, в частном кругу) ценность астрологии, полагая, подобно Бэкону, что астрология нуждается не столько в опровержении, сколько в науч­ном пересмотре,— однако общая обстановка становилась все более враждебной: поэтому Бойль, например, воздерживался от публикации своего сочинения в за­щиту астрологии, завещав сделать это после его смерти. По-видимому, те же самые причины побудили Ньютона и его литературных агентов завуалировать эзотерическую и герметическую подоплеку его научных идей. См. David Kubrin, «Newton's Inside Out: Magic, Class Struggle, and the Rise of Mechanism in the West», в: «The Analytic Spirit», edited by H. Woolf (Ithaca: Cornell University Press, 1980); Patrick Curry, «Prophecy and Power: Astrology in Early Modern England» (Princeton: Princeton University Press, 1989); Christopher Hill, «The World Turned Upside Down: Radical Ideas During the English Revolution» (New York: Viking, 1972); P. M. Rattansi, «The Intellectual Origins of the Royal Society» в: «Notes and Records of the Royal Society of London» 23(1968), 129 — 143.

О двух способах анализа интеллектуального переворота с точки зрения эпис­темологического столкновения двух различных взглядов на проблему рода (герме­тический идеал познания как любовного союза мужского и женского начал, отражающий взгляд на Вселенную как на космический брак, и противостоящая ему бэконовская программа чисто мужского владычества) см.: Evelyn Fox Keller, «Spirit and Reason in the Birth of Modern Science» в: «Reflections on Gender and Sci­ence» (New Haven Vale University Press, 1985), 43 — 65; Carolyn Merchant, «The Death of Nature: Women, Ecology, and the Scientific Revolution» (San Francisco: Harper & Row, 1980).

9. Галилей, «Диалог о двух главных мировых системах», 328: «Тебя удивляет, что у мнения пифагорейцев [касательно того, что Земля движется] столь мало последователей и что нашелся хоть кто-то, кто до сего дня придерживается его и следует ему. И я не устаю восхищаться незаурядной проницательностью тех, кто подхватил это мнение и принял его за истину: ведь одною лишь силою рассудка побороли они собственные чувства, предпочтя то, что говорил им разум, хотя чувственный опыт и являл им нечто совсем противоположное. Ибо изученные нами доводы против [вращения Земли], как мы видим, весьма правдоподобны; то же обстоятельство, что приверженцы Птолемея и Аристотеля вкупе со всеми учениками своими нашли их убедительными, и в самом деле является сильным доводом в их пользу. Однако свидетельства чувств, открыто противоречащие го­довому движению [Земли вокруг Солнца], в действительности наделены столь очевидною силою, что, повторяю, изумление мое не ведает пределов, когда я размышляю о том, как Аристарху и Копернику удалось заставить разум настоль­ко победить чувства, что, вопреки последним, первый полностью возобладал над их верою».