История западного мышления

Современное мышление постепенно преодолело и ренессансную зачарованность античным мифом как самостоятельным измерением бытия (здесь надо сделать исключение для романтиков). Мнение о том, что боги — всего лишь расцвеченные вымыслы языческой фантазии, практически не нужда­лось в особых доказательствах уже начиная с эпохи Просвещения. И подоб­но тому, как в философии платоновские Формы уступили место объектива­ции эмпирических качеств, субъективных состояний, познавательных операций или «семейного сходства» языков,— точно так же античные боги преобразились в литературных персонажей, в художественные образы, в удобные метафоры, не претендующие на онтологическую реальность.

Современная наука «вычистила» из Вселенной все антропоморфные свой­ства, ранее проецировавшиеся на нее. Теперь мир стал бесстрастным, веще­ственным и бездуховным, и, таким образом, диалог с природой оказался невозможным — несмотря на все заявления волшебников, мистиков или об­ладающих некой божественной силой авторитетов. Объективное познание природы достижимо только с помощью свободного от пристрастий интеллек­та, опирающегося на опыт и критически его анализирующего. И хотя в дей­ствительности Научную Революцию сделала возможной совокупность неве­роятно разнородных в эпистемологическом отношении достижений мысли — идущее вразрез со свидетельствами опыта представление о Земле как о пла­нете, потребовавшее гигантского скачка сознания9; эстетические и мисти­ческие воззрения пифагорейцев и неоплатоников; ясновидческая мечта Де­карта о новой универсальной науке и возложенная им на себя миссия эту науку основать; вдохновленное герметизмом прозрение Ньютоном всемирно­го тяготения; бесчисленные находки гуманистов, вернувшие современности античные манускрипты (сочинения Лукреция, Архимеда, Секста Эмпири­ка, неоплатоников); по сути метафорический характер различных научных теорий и объяснений,— все это было оценено по достоинству лишь значи­тельно позднее. Для научного оправдания и утверждения любой гипотезы за­конными эпистемологическими правами обладали только эмпирическое до­казательство и рациональный анализ, и уже на исходе Научной Революции оба эти метода использовались в каждом научном исследовании. Чересчур гибкие, синкретичные и мистические эпистемологии античности и их позд­нейшие модификации ныне были решительно отвергнуты.

Античная культура еще долгое время будет оставаться неким возвышен­ным царством, наводняя своими образами эстетические и художественные творения Запада. Современные мыслители по-прежнему будут черпать в ней вдохновение для своих политических и нравственных идей и систем. Гречес­кая философия, греческий и латинский языки, античная литература, собы­тия и действующие лица древней истории — все это будет по-прежнему про­буждать в современном сознании жадный интерес и ученическое почтение, нередко доходящее до благоговения. Тем не менее, гуманистическая ностальгия по классике уже не могла скрыть тот факт, что влияние последней на современную мысль неудержимо слабело. Ибо, когда речь заходила о стро­гом философском и научном анализе действительности, классическому ми­ровоззрению, при всем его историческом значении, при всех его достоин­ствах с точки зрения эстетики или художественного творчества, уже не под силу было тягаться с новой интеллектуальной четкостью и действенностью, которой современный человек по справедливости требовал для наилучшего постижения мира и самого себя.