|
Что ж, абсурдно отрицать право компьютеров на существование и функционирование в художественной сфере. Действуя на игровом или декоративном уровне, компьютеры смогут удовлетворять повседневные эстетические потребности населения. То же можно сказать и о проблеме тиражирования предметов искусства, необходимого массовому обществу – с наступлением компьютерного века должны возрасти и качество копий, и их тираж. Вполне вероятно, что компьютерная техника даст жизнь новым формам искусства и позволит применяющему её художнику достичь небывалых эффектов (подобно тому как, например, кинокамера повлияла на актёрскую игру и посредством применения крупного плана, неожиданных ракурсов съёмки, монтажа сделала кинематограф резко отличающимся от театра, его могучим соперником). Однако духовность, так сказать, высокого искусства не подвластна, по нашему мнению, компьютерным творцам. Это феномен сугубо человеческий, отражение психосферы – «ментального и межиндивидуального образования глобального порядка, не подлежащего точной фиксации, но подчиняющего себе духовную деятельность человека и получающего своё проявление в различных видах социального поведения <…> И пока человек остаётся человеком, он будет находиться в «кругу» порождаемых им самим психосфер, которые, какими бы они ни представлялись перед нами, будут устанавливать границы власти компьютерного ига. Психосфера и есть та величина, через которую не способна перешагнуть никакая машина».[596] Компьютерное искусство, если подразумевать автономное производство художественных произведений машиной-художником, будет лишь одной из возможных математизированных, осуществляемых техническими средствами моделей человеческого художественного творчества. Сможет ли машина в конечном счёте стать субъектом познания, приобретать и перерабатывать новое знание, решая творческие задачи самостоятельно? С точностью на этот вопрос ответит будущее. Нас же в большей мере интересует другое: сможет ли машина, лишённая, как говорят психологи, внутренней мотивации, сама создавать ценностные ориентации (ведь основополагающей эстетической характеристикой произведения искусства выступает его аксиологическое содержание)? Мы полагаем, вряд ли. Неслучайно Кавано абстрагируется от аксиологии, рассуждая о новой компьютерной эстетике в духе учёных-естественников, которые предлагают в качестве образца для развития гуманитарного знания методы точных наук. Подход японского эстетика-технократа к искусству с «кибернетическими мерками» оборачивается размыванием границ между научным и художественным познанием; проводится, по сути дела, элементарная редукция закономерностей в развитии искусства, художественно-эстетических законов к закономерностям из области логико-математической, отражающимся в техническом конструировании. — 243 —
|