Сократ

Отсрочка казни дала Сократу возможность еще раз продумать смысл того божественного призвания, которое определило его жизненный путь и занятия.

Себя Сократ считал служителем светлого бога Аполло­на. На протяжении долгой жизни не раз ему снился один и тот же сон. Картина сновидений менялась, но слова во сне звучали те же самые: «Сократ, твори и трудись на поприще Муз». Прежде Сократ считал эти слова из сновидений божественным призывом и советом заниматься философией, поскольку в сфере Муз она, по мнению Сократа, была высочайшим из искусств. Но теперь, в ожи­дании казни, Сократ стал сомневаться, правильно ли он истолковал ранее смысл призыва в повторявшихся снови­дениях, не приказывал ли ему этот божий призыв занять­ся обычным искусством, т. е. поэтическим творчеством. И вот, повинуясь новой версии толкования своих преж­них сновидений, Сократ сочинил гимн в честь богов-близ­нецов Аполлона и Артемиды. Согласно Диогену Лаэртскому, начало этого гимна звучало так:

Поклон Аполлону и Артемиде священным,

Брату поклон и сестре!

Но поэзия трудно давалась старому философу. «...По­чтив бога, я понял, — признавался Сократ, — что поэт — если только он хочет быть настоящим поэтом — должен творить мифы, а не рассуждения. Сам же я даром вообра­жения не владею...» (Платон. Федон, 61 b). Поэтому, продолжая свое очищение поэтическим искусством, Сократ переложил стихами несколько басен Эзопа, Диоген Лаэртский приводит первые две строчки одного из этих стихов:

О добродетели вы не судите мудростью массы,—

Так говорил коринфянам однажды Эзоп.

В тюрьме Сократа часто навещал его старый друг Критон, который «ублаготворил», как он выразился, тю­ремного сторожа и добился его расположения. Накануне возвращения священного посольства с Делоса Критон стал настойчиво склонять Сократа к побегу из тюрьмы. Детали побега были уже продуманы его организаторами, друзьями Сократа. «Да и не так много требуют денег те, кто берется спасти тебя и вывести отсюда»,— уговаривал Сократа его друг. Кроме самого Критона, дать деньги для побега пожелали фессалийцы Симмий и Кебет, да и дру­гие сторонники Сократа. Конечно, признался Критон, ор­ганизаторам побега приходится считаться с известным риском. На них, видимо, донесут, но друзья Сократа твер­до решили спасти его. Скорее всего, заметил Критон, на доносчиков, этот «дешевый народ», и вовсе не понадобит­ся много денег.

Желая уговорить Сократа, Критон сослался на неспра­ведливость приговора, напомнил об ответственности перед семьей и малолетними детьми, остающимися в нуж­де и без поддержки. Побег же будет успешным, и Сократ найдет приют у преданных друзей в Фессалии.