|
Что касается до положения, будто распространение воли человека за пределы жизни противоречит естественному закону и заключает в себе внутреннее противоречие, то здесь мы имеем уже чисто отвлеченное воззрение, которое идет наперекор и тому, что признавалось и признается у всех народов, и тому, что одинаково ясно для простого здравого смысла и для философского мышления. Конечно, человек не может распоряжаться своим имуществом, когда он уже умер; но если он выразил свою волю при жизни, то эта воля может быть уважаема. А это все, что требуется, и никакой естественный закон этому не препятствует. Ничто также не мешает новому лицу заступить место прежнего и принять на себя все те права и обязанности, которые не носят на себе чисто личного характера. Такого рода заступления составляют необходимую принадлежность юридического быта, не только в наследственном праве, но и во многих других отношениях. Положение, что действие человеческой воли прекращается с его смертью, основано на самом грубо-чувственном воззрении на человеческую природу. Этим отрицается то идеальное начало, которое лежит в основании всех, не только нравственных, но и юридических отношений. Если человек действует в виду будущего, если он вступает в прочные юридические связи с другими, то он должен иметь уверенность, что воля его будет уважена и после смерти. Это его право, которого он не может быть лишен без нарушения его человеческого достоинства и без низведения его на степень животного. Такой грубо-материалистический взгляд противоречит даже собственным воззрениям Лассаля, которого вся система состоит в крайне одностороннем развитии идеализма. Но в преследовании своей цели знаменитый агитатор не брезгал никакими доводами, которые попадались ему под руку. Его теоретические доказательства против наследственного права нельзя даже признать добросовестными. Мы видим, что возражения социалистов не выдерживают критики. Научных доказательств в них нет и тени. Новейшие социалисты кафедры и социал-политики, с своей стороны, ничего к этому не прибавили. Они только слепо повторяют чужие доводы или же, не решаясь идти до конца, считают своим долгом вступить на почву компромиссов. Прогресс состоит единственно в большем и большем разжижении мысли, которая наконец совершенно испаряется. Так например, Ланге утверждает, что "если общество признает безнравственным или опасным приобретение имущества иным способом, кроме труда, то оно может точно так же запретить приобретение имущества путем наследства, как оно запрещаем приобретение путем грабежа или лотерейного выигрыша. Такое глубокомысленное сопоставление весьма характеристично для определения уровня современной мысли. Право человека распоряжаться своим имуществом после смерти, семейное начало, на котором зиждутся все человеческие общества, закон преемственности поколений, все это ставится на одну доску с грабежом и лотерейным выигрышем. Разница полагается лишь в том, что общество позднее создает вред лотерей, нежели грабежа, и еще позднее вред наследственного права[107]. — 155 —
|