Русская Философия. Энциклопедия

Лит.: Соловьев В. С. Критика отвлеченных начал // Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 1; Он же. Философские начала цельного знания // Там же. Т. 2; Флоренский П. А. Из богословского наследия // Богословские труды. М., 1977. Сб. 17; Булгаков С. Н. Свет невечерний. М., 1994; Флоровский Г. Пути русского богосло­вия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991); Жукоцкая 3. Р. Свободная теургия: культурфилософия русского символизма. М., 2003.

А. Ф. Управителев

ТИМИРЯЗЕВ Климент Аркадьевич (22.05(3.06).1843, Пе­тербург-28.04.1920, Москва) - выдающийся биолог-дар­винист, создатель школы рус. фитофизиологов. В 1866 г. окончил экстерном естественное отделение физико-ма­тематического ф-та Петербургского ун-та (в 1862 г. был исключен из ун-та за участие в студенческой забастовке). В 1868-1869 гг. был в научной командировке в Зап. Евро­пе для подготовки магистерской диссертации. С 1870 г. преподавал в Петровской земледельческой и лесной ака­демии, с 1872 г. - в Московском ун-те, в 1911 г. ушел из ун-та в отставку в знак протеста против действий министра просвещения. Член Лондонского королевского об-ва по развитию знаний о природе, почетный д-р Кембриджско­го и Женевского ун-тов, ун-та г. Глазго, член-корр. Петер­бургской академии наук. В 1917 г. стал на сторону боль­шевиков, участвовал в разработке реформы высшей шко­лы. Т. первым в мировой науке доказал всеобщность за­кона сохранения вещества и энергии, опровергнув тем самым утверждения о неприложимости законов неорга­нического мира к явлениям живой материи. Уже в самом начале своей преподавательской деятельности, во всту­пительной лекции к курсу «Основные задачи физиологии растений», он отмечал, что для объяснения явлений жиз­ни наука не нуждается ни в каких произвольных виталис­тических посылках. Т. отвергал новоявленные попытки возродить виталистические представления, опиравшиеся на соответствующую интерпретацию открытий Г. Мен­деля. В ст. «Витализм» для Энциклопедического слова­ря Гранат он писал: «Неовитализм не может быть рас­сматриваем как научное учение, противополагаемое другому научному учению, - это вненаучная реакция против научного духа времени, возврат к теолого-метафизическому складу мышления» (Собр. соч.: В 10 т. Т. 5. С. 452). Открытие Т. энергетической закономерности фо­тосинтеза явилось крупнейшим вкладом в обоснование . учения о единстве и связи живой и неживой материи в процессе круговорота веществ и энергии в природе. Ис­следуя процесс ассимиляции растениями углерода из углекислоты атмосферы посредством энергии солнечного луча, Т. впервые экспериментально показал, что зеленая окраска хлорофилла специально приспособлена для по­глощения солнечной энергии, необходимой для разложе­ния углекислоты. В 1875 г. Т. опубликовал свою доктор­скую диссертацию «Об усвоении света растением», в к-рой обобщил исследования процесса фотосинтеза, а в 1903 г. выступил со своей знаменитой лекцией под названием «Космическая роль растения» в Лондонском королев­ском об-ве. Отвергая витализм, Т. порой впадал в край­ность, говоря о необходимости сведения сложных про­цессов в живых организмах к более простым, имеющим место и в неорганической природе. На этом основании его обвиняли в механицизме. Однако он отнюдь не отож­дествлял сложные процессы физиологии растений с чис­то физическими и химическими процессами. Говоря о «сведении», он проводит мысль о необходимости по­мнить, что сложным явлениям предшествуют простые, что в основе сложных явлений лежат более простые, к-рым можно найти «механическое» объяснение: «Исто­рическое развитие каждой науки требует, чтобы простей­шее в ней предшествовало более сложному... Для того, чтобы быть морфологом, нужно быть морфологом, и только. Для того, чтобы быть физиологом, нужно быть в известной степени и физиком, и химиком, и морфологом. Отсюда понятно, что физиологическое направление мог­ло появиться в науке позже, т. е. только после развития физики и химии» (Там же. Т. 4. С. 36). Т. указывал, что мн. явления живой природы можно объяснить физическими и химическими закономерностями, но только историчес­кий метод может показать причины и условия возникно­вения жизни. История органических форм может объяс­нить причины возникновения обмена веществ между орга­низмом и средой, а также явления наследственности и изменчивости. Отсюда ясно, что исторический метод тре­бует изучения процесса жизни в его становлении и раз­витии, а вовсе не сводит это изучение к выявлению только химических и физических процессов в организме. Под­черкивая единство мира живого и неживого, Т. отнюдь не утверждал, что законы в этих двух мирах действуют со­вершенно одинаково. Он не отрицал специфики живого. Утверждая, что «метаморфоз вещества совершается в организмах по тем же законам, как и вне их», Т. одновре­менно подчеркивал, что «мы вовсе не желаем утверж­дать, что в клеточке явления должны совершаться имен­но так, как они совершаются в стеклянном стакане или колбе» (Там же. Т. 5. С. 150,149). Специфика живых орга­низмов заключается в постоянном обновлении их веще­ства, в постоянно совершающихся в них процессах асси­миляции и диссимиляции в результате обмена с веще­ством окружающей среды. В пропаганде дарвинизма Т. видел важное средство внедрения научного понимания эволюции органического мира. Он вообще отводил био­логии центральное место в процессе формирования на­учного мировоззрения. Биология, подчеркивал Т., стоит на стыке неорганического мира и мира человеческого, и потому «развитие биологии, соответственно ее проме­жуточному положению, послужило для более полного философского объединения всего обширного реального содержания человеческих знаний...»(Там же. Т. 8. С. 134). К сожалению, по Т., «не многие в состоянии уловить фило­софское значение успехов естествознания» (Там же. Т. 5. С. 423). Он иногда употреблял контовский лозунг «наука сама себе философия», но пояснял, что это «та фило­софия, которую в Англии семнадцатого века называли просто «новой», возводя ее начало к Галилею и Бэкону, к-рую великий французский мыслитель девятнадцатого века называл «положительной» (Там же. С. 18). Т. обр., Т. рассматривал позитивизм как прямое продолжение ма­териалистической традиции новоевропейской филосо­фии, не замечая содержащихся в нем агностических тен­денций. В целом же его мировоззрение опиралось на ма­териалистические в основе своей позиции, несовмести­мые с признанием к.-л. внеприродных сущностей.