Русская Философия. Энциклопедия

С о ч.: О конечном идеале. Харбин, 1932; А. К. Горский, Н. А. Сетницкий. Соч. М., 1995; Из истории философско-эсте-тической мысли 1920-1930-х годов. Вып. 1. Н. А. Сетницкий. М., 2003.

Лит.: Берковская (Сетницкая) Е. Н. Архив Н. А. Сетницкого и А. К. Горского. Библиография // Советская библиография. 1991. № 4; Гачева А. Г. А. К. Горский, Н. А. Сетницкий - после­дователи Н. Ф. Федорова // Начала. 1993. № 1; Hagemeisler М. Nikola) Fedorov: Studien zu Leben, Werk und Wirkung. Mimchen, 1989; Макаров В. Г. Русский философ Николай Сетницкий: от КВЖД до НКВД // Вопросы философии. 2004. № 7.

А. Г. Гачева

СЕЧЕНОВ Иван Михайлович (1(13).08.1829, с. Теплый Стан (ныне с. Сеченово) Симбирской губ. - 2( 15). 11.1905, Мос­ква) - естествоиспытатель, основоположник объективной психологии, создатель рус. физиологической школы и тео­ретик научного исследования. Окончил медицинский ф-т Московского ун-та (1856). С 1860 г. - проф. Медико-хи­рургической академии, затем Новороссийского (Одесса), Петербургского и Московского ун-тов. Почетный член Петербургской Академии наук (1904). Опираясь на «ан­тропологический принцип», трактующий человека как целостное телесно-духовное существо, С. создал учение о поведении как рефлекторном по природе активном вза­имодействии организма с внешней средой. При этом ка­тегория рефлекса была преобразована и создана его неклассическая модель, важнейшим блоком к-рой выс­тупило открытое С. центральное торможение («задер­живающее» влияние центров головного мозга на двига­тельную активность организма). Это позволило разрабо­тать систему оригинальных воззрений на высшие психи­ческие процессы - сознание и волю («Рефлексы головного мозга», 1863). Центральное торможение объясняло спо­собность человека противостоять внешним влияниям (а не механически на них реагировать), притом, считал С, и во имя высших нравственных принципов. Используя по­нятие об этом нервном механизме, С. выдвинул продук­тивную гипотезу о том, что, благодаря задержке двига­тельного ответа, действие, не получившее внешнего вы­ражения, не исчезает, а сохраняется в центральной не­рвной системе в скрытой форме. Это предположение использовалось им также с целью объяснить социальный генезис человеческого «я», оно заключало в себе идею интериоризации (трансформации внешнего действия или отношения во внутреннее). В работах С. предвосхищалось понятие об обратной связи как факторе саморегуляции поведения и системной организации нервно-психической деятельности. В отличие от представлений о психологии как науке, предметом к-рой служит сознание субъекта, воспринимаемое с помощью внутреннего наблюдения за собственными психическими явлениями (интроспек­ции), С. выдвинул план построения психологии на основе объективного метода («Кому и как разрабатывать психо­логию?», 1873). Его полемика с защитником субъективного в подходе к психическим явлениям Кавелиным получила резонанс в широких общественных кругах (на нее отклик­нулись, в частности, Толстой и Достоевский), причем, как признал Челпанов, общественное мнение стало на сторону С. Он существенно преобразовал представления об органах чувств и мышечной системе, выдвинув прин­цип «согласования движения с чувствованием». Приме­нительно к чувствованию он признал за ним функцию сигнала, позволяющего различать свойства объектов внешней среды и тем самым обеспечить адекватную ре­акцию на нее. Мышечное чувство трактовалось как сис­тема сигналов, несущих информацию о внешней реаль­ности, об ее пространственно-временных параметрах, знание к-рых является «прямым, идущим в корень». С этих позиций С. подверг критике учение И. Канта об ап­риорности восприятия пространства и времени. На мы­шечную систему он даже возлагал операции анализа и синтеза, к-рые являются осн. для всех уровней умствен­ной деятельности («Элементы мысли», 1-е изд. - 1878,2-е, существенно перераб. изд. - 1903). В своих работах С. в противовес агностицизму отстаивал учение о познавае­мости мира, к-рое обосновывал физиолого-психологичес-кими данными («Впечатления и действительность», 1890; «Предметная мысль и действительность», 1892). Он уде­лял специальное внимание методологии и истории науч­ного познания, доказывая, что принципы, созданные ес­тествознанием (прежде всего, принцип детерминизма), приложимы и к душевным явлениям, но должны быть преобразованы применительно к их специфике по срав­нению с нервными процессами, хотя и те и другие явля­ются рефлекторными по своему механизму. Труды С. оказали существенное влияние на утверждение в рус. об-ве естественно-научных представлений о человеке и его психической организации, его поведении и познаватель­ных возможностях. Они способствовали возникновению мн. научных школ в физиологии и психологии.