Русская Философия. Энциклопедия

Соч.: Марксизм или махизм // Образование. Спб., 1906, № 11 а; Социал-демократическая философия // Вестник жизни. 1907. № 1; О диалектике // Очерки по философии марксизма: Философский сборник. Спб., 1908; Психология бездушия // Современный мир. 1907. № 6-7/8; Диалектика в свете совре­менной теории познания. М., 1908; Сущность прагматизма. Новые течения в науке о мышлении. М., 1911.

Лит.: История философии в СССР. М., 1971. Т. 4. С. 189-190.

В. Ф. Пустарнаков

БЕСПОЧВЕННОСТЬ - термин Шестова, обозначаю­щий в качестве задачи философии избавление от власти «почвы», или многоликой необходимости. Синонима­ми «Б.» у него являются «безосновность», «парадоксаль­ность», «абсурд», «хаос», «произвол», «дерзновение», «бесстыдство», «каприз», «свобода», «живая жизнь», «адогматическое мышление». В раннем произв. Шесто­ва «Шекспир и его критик Брандес» (1898) понятие «по­чва» связано с оторванностью от жизни и превращени­ем ее в мертвую схему. Это разум, рефлексия, наука с их систематичностью, вниманием только к необходимости и игнорированием субъективности человека. Шестов противопоставляет им асистемное, ненаучное мышле­ние, с помощью к-рого человек способен увидеть жизнь во всем ее объеме, выявлять осмысленность случайно­го, бессмысленного, ненужного. В кн. «Добро в учении гр. Толстого и Ф. Нитше (Философия и проповедь)» (1900) и «Достоевский и Нитше. Философия трагедии» (1903) он обрушивается на рационализм, нормативную мораль, особенно мораль долга И. Канта, на хрис­тианское понимание Бога как Бога добра и любви. Б. для него - это поиск Бога, к-рый был бы выше сострадания и добра. Он восхищается гуманистической Б. Белинско­го и Достоевского, к-рые не принимают будущие «хру­стальные дворцы», если они вырастут на зле и дисгармо­нии настоящего. Проблема Б. стала центральной в кн.

Шестова «Апофеоз беспочвенности (Опыт адогматичес-кого мышления)» (1905). В ней Б. обретает черты ради­кального скептицизма, парадоксальности, развертыва­ния «антимировоззренческого» мировоззрения, отри­цания общепринятых ценностей. «Настоящий исследо­ватель жизни» должен быть вне любых методологий и ограничений, вне обыденности, обладать «полнейшим внутренним хаосом». Автор призывает восхвалять бе­зобразие, неудачу и предпочитать субъективное, непро­веряемое, случайное. Такие приемы поиска истины и спасения не случайны,'поскольку первым и существен­нейшим условием жизни и творчества является, по Ше-стову, беззаконие. Отсюда вывод: «истин столько, сколь­ко людей на свете». В произв. 1908-1910 гг. с Б. связан интерес Шестова к ужасу смерти, к-рый способен про­будить человека к творчеству, а также к вере. Ограни­ченности «микроскопов и логики» он противопоставля­ет чудесность мира, жизни, рождения людей. Перелом­ной для него является кн. «Sola fide - Только верою» (1911-1914 (1916?), где осуществляется переход от антирационализма к религиозному экзистенциальному философствованию. Высшей Б. здесь оказывается вера, в к-рой все необъяснимо и фантастично, к-рая не допус­кает общего для всех выражения. Смысл и сущность веры в том и состоит, что она обходится без всякой «внешней опоры», даже без законов Священного Писания, ибо они -«почва», уводящая от спасения. Беспочвенны и поиск веры, и «любовь к Невидимому», наконец, абсолютно беспочвенен, парадоксален сам Бог, как угодно посту­пающий с законами мира и с человеком. Бог дает чело­веку абсолютную свободу, ничего от него не требуя, и поэтому естественна «парадоксальность окраинных людей», т. е. тех, кто идет к последним окраинам жизни в поисках совершенной жизни и Бога. В дальнейшем твор­честве Шестова тема Б. получает новое развитие. «Про­извол» Бога связывается с его принципиальной необъяс­нимостью, с его пребыванием по ту сторону добра и зла, истины и лжи. «Беспочвенность, - утверждает Шес­тов, - основная, самая завидная и наиболее для нас не­постижимая привилегия божественного». Безосновность -это и неотъемлемая черта жизни, где действует не за­кон самосохранения, а скорее «закон полной безоснов-ности». Она указывает на возможность мира, где царит «абсолютный хаос, в котором все равно возможно». Смерть и безумие - величайшие безосновности. В сво­ем понимании безосновности Шестов заходит так дале­ко, что допускает отрицание существования Бога во имя пробуждения человека, к-рый при этом осознает все «безумие» своего существования. А человек, «пробу­дившийся к самому себе», не нуждается ни в какой по­чве и ни в какой опоре. Понятие безосновности в ряде своих исходных положений использовал также Бердяев. В работе «Смысл творчества» (1916) он говорит о сво­боде как «безосновной основе бытия», к-рая «глубже всякого бытия». Она напоминает ничто, но по сути яв­ляется ничем не обусловленной и бездонной энергией, «мощью творить из ничего». В поздних произв. Бердяе­ва свобода понимается как перволоно бытия, к-рое «пер­вичнее Бога и вне Бога». «Внутренний экзистенциаль­ный центр» человека («личность») тоже безосновен и «первичнее бытия». Несводимы к основам также про­цессы творчества: «...понять творческий акт - значит при­знать его неизъяснимость и безосновность».