Русская Философия. Энциклопедия

М. Н. Громов

«АРХИВНЫЕ ЮНОШИ» - так называли в 20-е гг. XIX в. молодых служащих Московского архива Коллегии иност­ранных дел. Архив представлял собой привилегирован­ное учреждение с весьма свободным режимом работы. Здесь служили мн. хорошо образованные московские юноши, к-рых интересовал не только разбор, чтение и описание древн. документов. Архив прослыл сборищем «блестящей молодежи», и звание «А. ю.» сделалось весь­ма почетным. Из «А. ю.» вскоре сформировалось два общества: одно - литературное, открытое, под председа­тельством С. Е. Раича, другое - философское, члены к-рого собирались тайно и о существовании к-рого никому не говорили. Членами литературного об-ва были Тютчев, Н. В. Путята, Одоевский, В. П. Титов, Шевырев, Погодин, В. И. Оболенский, Д. П. Ознобишин, А. Н. Муравьев и др. На заседаниях этого об-ва обсуждались в основном воп­росы изящной словесности; проблемы философии, ис­тории и др. наук задевались только мимоходом. Членами философского об-ва были Одоевский, Киреевский, Вене­витинов, Н. М. Рожалин и Кошелев, в его заседаниях уча­ствовали также Н. А. Мельгунов, Погодин, Титов и Шевы­рев. «Философы» читали соч. нем. философов Канта, Фихте, Шеллинга, Окена, а также свои собственные фи­лософские работы и обменивались мнениями о прочи­танном. Об-во это получило название «Общество любо­мудрия». Собирались любомудры, как правило, у кн. Одоевского. Как вспоминал Кошелев, Одоевский пред­седательствовал, «а Д. Веневитинов всего более говорил и своими речами часто приводил нас в восторг». После 14 декабря 1825 г. Одоевский собрал своих друзей и в тор­жественной обстановке предал огню в камине устав об­ва и протоколы заседаний. Эпоха «А. ю.» кончилась. Вско­ре почти все члены философского кружка переехали на службу в Петербург.

Лит.: Кошелев А. И. Записки. М., 1991; Колюпанов Н. П. Биография Александра Ивановича Кошелева. М., 1889. Т. 1; Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина. Спб., 1888. Кн. 1; Бобров Е. А. Философия в России. Материалы, исследования и заметки. Казань, 1899. Вып. 2; Сакулин П. Н. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Пи­сатель. М., 1913. Т. 1; Каменский 3. А. Московский кружок любомудров. М., 1980.

А. Т. Павлов

АСКЕТИЗМ (аскеза, от греч. ackesis - упражнение, под­вижничество) - принцип поведения, основанный на ог­раничении пользования земными благами для достиже­ния христианского нравственно-религиозного идеала, а также связанная с ним система взглядов, духовно-теле­сных упражнений. В Киевской и Московской Руси А. определил развитие отечественного любомудрия, что дало повод Бердяеву признать «аскетически-монашес­кое православие» одним из кардинальных начал «фор­мирования русской души». В православной философии А. рассматривался прежде всего как идеальное средство для рождения подлинно человеческой личности, об­ретающей конкретное событие с Божиим миром, при­чем акцент делался на самопознавательном характере аскетических упражнений, особенно в творческом на­следии митрополита Московского Платона (Левшина). Он сформулировал оригинальную концепцию «распя­тия миром», предполагающую сугубо внутреннее противостояние земной жизни при внешнем пребыва­нии инока в миру. Наметилась тенденция к активной социальной роли аскета, совершающего подвиг воздер­жания в обыденной жизни, согласно учению Григория Богослова и Василия Великого. XIX в. в особенности расширил круг общественных деятелей среди православ­ных мыслителей (напр., митрополит Московский Фила­рет (Дроздов). Бухарев высказался за иноческую при­язнь к грешникам как необходимое условие «деятель­ного следования за Христом», стремясь найти взаимо­понимание даже у редколлегии журн. «Современник», к-рый, по его мнению, принял аскетический дух любви к истине, но придал ему ложное направление. Однако, поскольку социальная деятельность аскетов не принес­ла должных результатов и общественная жизнь России в XIX в. не одухотворилась христианскими началами, боль­шинству православных философов пришлось вернуть­ся к традиционному пониманию А. с его не только внут­ренним, но и внешним отстранением от злобы дня - в рамках «трансцендентного эгоизма» (К. Н. Леонтьев). В нач. XX в. Флоренский вновь сделал акцент на аскети­ческой «духоносности» как единственно достижимом христианском идеале индивидуального порядка, соци­альным аналогом к-рого может выступить только част­ная дружба. Более того, он напомнил об органической взаимосвязи аскетики с воцерковленным мистическим созерцанием «неизреченного света» Троицы, но никак не самого Христа. Эту же взаимосвязь подчеркивал Булгаков, ратуя за «безобразный» характер православ­ной мистики, что делало возможным оригинальное ос­мысление религиозного опыта каждым из христиан на началах А. И. А. Ильин принципиально подчеркивал «творчески-напряженное делание православно-восточ­ной аскетики». Бердяев, как и большинство представи­телей нового религиозного сознания, противостоял А. православия, выдвигая творчество как духовное освя­щение плоти.