Русская Философия. Энциклопедия

Лит.: Леонтьев К. Н. Избранное. М., 1993; К. Леонтьев, наш современник. Спб., 1994; Корольков А. А. Пророчества Константина Леонтьева. Спб., 1991; Пушкин С. Н. Историосо­фия русского консерватизма XIX века. Н. Новгород, 1998.

Л. Е. Шапошников

ВИППЕР Роберт Юрьевич (2(14).07.1859, Москва -30.12.1954, Москва) - историк, академик (с 1943), прояв­лял интерес к методологическим проблемам историчес­кого познания. Его университетские курсы и учебники по всеобщей истории пользовались в России большой популярностью. От традиционных они резко отличались оригинальностью идей, стилем, приближенностью к совр. исканиям в исторической науке. В области мировоззрен­ческой для него характерна повышенная чувствительность к «веяниям времени». Как историк считал себя учеником В. И. Герье, А. А. Шахова, Ключевского. Его работы раз­ных жанров кон. XIX в. носят отчетливые следы влияния Конта и его рус. последователей. Это идея «консенсуса», дополненная теорией факторов, равнозначности после­дних (плюрализм); эволюционизм и связанное с ним чрезмерное внимание к детализации, непрерывным сдви­гам; стирание границ между эпохами; взгляд на истори­ческих героев прежде всего как на продукт среды с не­дооценкой значимости их самостоятельного вклада в ход общественного развития и, наконец, слияние социологии с конкретной историей. «Едва ли есть необходимость, -писал он, - различать две особые науки - абстрактную социологию и конкретную собственно историю». Сход­ную позицию в этом вопросе занимали большинство рус. историков-позитивистов (Н. А. Рожков, Ключевский, Д. М. Петрушевский, П. Г. Виноградов и др.). Следы перечисленных идей проявляются в его конкретно-истори­ческих трудах и философско-исторических работах. К последним относятся: предисловие к рус. переводу кн. 0. Тьерри «Опыт истории происхождения третьего сосло­вия» (1899); «Общественные учения и исторические тео­рии XVIII—XIX вв. в связи с общественными движениями на Западе» (1899); «Общество, государство, культура XVI в. на Западе» (1897); «Школьное преподавание древней истории и новая историческая наука» (1898). Второй пери­од эволюции исторического мировоззрения В. падает на нач. XX в. (1900-1923), до его эмиграции в Латвию. Подавляющее большинство работ этого времени связано не с конкретной историей, а с ее теоретическими пробле­мами: «Новые направления в философии общественной науки» (Мир Божий. 19.03. № 11), «Два типа интеллиген­ции» (1912), «Заметки историка о современных религиоз­ных исканиях» (1916), «Кризис исторической науки» (1921), «Судьбы религии» (1921), «Круговорот истории» (1923), «Очерки теории исторического познания» (1911), сб. «Гибель европейской культуры» (1923). Доминирую­щим настроением той поры было сознание кризиса, ка­тастрофы, хаоса, гибели. Сознание это возникло у В. еще до 1-й мировой войны. В теории В. переходит на позиции эмпириокритицизма. Причем он оказался одним из са­мых ревностных защитников этой концепции в сфере ис­торической науки. Главные ее приверженцы Богданов, И. Петцольд, Ф. Адлер почти не касались специфики ис­торического познания. Наиболее полно и рельефно эмпириокритицизм В. отразился в его курсе лекций 1908-1909 гг., превращенных сначала в цикл статей, а потом в кн. «Очерки теории исторического познания». Здесь он критиковал позитивизм за недооценку им гносеологии, и в частности методологии. Однако при этом впадал в др. крайность, растворяя онтологию в гносеологии, а после­днюю в психологии. Если в 90-е гг. психология его интере­совала как факт объективного социального процесса, то теперь психологические процессы становились един­ственным источником, с к-рым имеет дело историк. Т. обр., историческая реальность, по сути, подменялась психоло­гической реальностью. Махистская философия характе­ризуется В. как «новый реализм», а свою социальную систему он обозначает как «исторический реализм». В фокусе его внимания теперь оказывается не социально-экономическая проблематика, как прежде, а явления праг­матически-психологического порядка, возврат к более архаической историографии, что и было отмечено его рецензентами. В. ставит перед собой задачу пересмот­реть с позиций психологизма все традиционное пони­мание социологических категорий, причинности, за­кономерности, прогресса и т. д. Прогресс мыслится не как объективное явление, а как продукт творчества исто­рика. Теорию факторов сменяет теперь теория «умствен­ных разрезов». Материальное и идеальное интерпрети­руются как два проявления некой нейтральной, а по сути все же психической среды. Причинность и закономер­ность трактуются как чисто духовные феномены. Общий вывод В. о природе исторических категорий таков: «В по­пулярном сознании все эти названия отвечают твердым фактам... которые предполагаются существующими вне нас... В популярном сознании едва ли есть подозрение, что эти факты, группы и ряды составляют наши умствен­ные разрезы». Поскольку т. наз. исторический факт по своей природе существует лишь в сознании, то он рас­сматривается только как феномен науки истории, а не объективного исторического процесса. Его выделение и его интерпретация - дело историка. По той же формуле В. решает др. исторические проблемы.