|
Приписывать парламентамъ то, что сд?лано челов?чествомъ, над?яться, что конституція можетъ дать свободу — это гр?шить противъ исторической правды. Д?ло не въ томъ, каковы преимущества представительнаго режима передъ правленіемъ царедворцевъ, обращающихъ себ? на пользу капризы неограниченнаго монарха. Если онъ утвердился въ Европ?, значитъ, именно этотъ режимъ соотв?тствовалъ той фаз? капиталистической эксплоатаціи, которую мы пережили въ XIX в?к?. Онъ гарантировалъ безопасность промышленникамъ и коммерсантамъ, которымъ предоставилъ власть, вырванную изъ рукъ аристократіи. Но и монархія, не смотря на свои недостатки, им?ла н?которыя преимущества передъ правленіемъ феодальныхъ князей. Она въ свое время тоже была необходима. Должны-ли мы были изъ-за этого оставаться нав?ки подъ гнетомъ королевской власти? Намъ, людямъ конца XIX в?ка, надо выяснить, каковы недостатки представительнаго правительства, не является-ли оно въ наше время т?мъ препятствіемъ для развитія челов?чества какимъ была монархія въ прошломъ в?к?, и нельзя-ли преобразованіями приспособить его къ той экономической фаз?, наступленіе которой мы предчувствуемъ? Вотъ ч?мъ мы должны заняться вм?сто того, чтобы вести безконечные споры объ исторической роли политическаго режима буржуазіи. Отв?тить на этотъ вопросъ не трудно. Представительный режимъ — этотъ компромиссъ со старымъ режимомъ, сохранилъ правительству вс? атрибуты неограниченной власти и подчинилъ его д?йствія фиктивному контролю народа. Теперь онъ отжилъ свой в?къ и служитъ тормазомъ для прогресса челов?чества. Его недостатки не зависятъ отъ лицъ, стоящихъ у власти, они присущи самой систем? и такъ глубоко вкоренились въ него, что никакое преобразованіе не приспособитъ его къ требованіямъ нашего времени. Представительный режимъ — это организованное господство буржуазіи, исчезнетъ вм?ст? съ ней. Наступающая экономическая фаза требуетъ новой политической организаціи, не им?ющей ничего общаго съ представительствомъ. Представительному правительству присущи вс? недостатки правительства. Оно не только не ум?етъ ихъ сгладить, но даже создаетъ новые. Знаменитые слова Руссо о правительств? вообще прим?нимы къ нему, какъ нельзя лучше. „Чтобъ можно было передать свои права выборному собранію”, говоритъ онъ, „оно должно состоять изъ ангеловъ. Да и у нихъ выростутъ рога и когти, какъ только они примутся за управленіе людьми —„этимъ стадомъ скотовъ!” Представительное правительство, называется-ли оно Парламентомъ, Конвентомъ, Сов?томъ Коммуны или какимъ-нибудь другимъ нел?пымъ именемъ, назначено-ли оно префектами Бонапарта или архи-свободно избрано населеніемъ возставшаго города, — всегда стремится подобно деспотамъ расширить свои права, вм?шиваясь во вс? проявленія жизни, зам?няя законами свободную иниціативу отд?льныхъ лицъ и группъ. Оно забираетъ въ свои когти челов?ка съ самаго д?тства и ведетъ его до могилы отъ закона къ закону, отъ угрозы къ наказанію, никогда не выпуская его изъ подъ своей опеки. Приходилось-ли вамъ слышать, чтобы выборное правительство объявило себя некомпетентнымъ по какому-либо вопросу? — 77 —
|