|
Среди вс?хъ этихъ предразсудковъ наибольшаго вниманія заслуживаетъ тотъ, который лежитъ въ основ? современныхъ политическихъ организацій и проявляется почти во вс?хъ соціальныхъ теоріяхъ. Этотъ предразсудокъ — в?ра въ представительное правительство . Въ конц? прошлаго в?ка французскій народъ свергнулъ монархію и посл?дній изъ королей искупилъ на эшафот? свои гр?хи и гр?хи своихъ предшественниковъ. Тогда же выяснилось, что все великое, хорошее, что дала революція, было д?ломъ отд?льныхъ лицъ или группъ, достигшихъ своей ц?ли, благодаря дезорганизаціи и слабости центральнаго правительства. Казалось, что именно въ эту эпоху народъ не долженъ былъ искать ига новаго правительства, основаннаго на т?хъ же принципахъ, какъ и только-что свергнутое. Но, находясь подъ вліяніемъ предразсудковъ и введенный въ заблужденіе кажущейся свободой и мнимымъ благосостояніемъ конституціонныхъ государствъ Америки и Англіи, французскій народъ посп?шилъ учредить у себя конституцію, — конституціи, которыя онъ преобразовывалъ безъ конца, не изм?няя однако принципу представительнаго правительства. Монархія или республика, не все ли равно! Народъ не свободенъ: онъ управляется представителями, бол?е или мен?е удачно выбранными. Онъ провозглашаетъ свою свободу, свои права, и самъ же сп?шитъ отречься отъ нихъ. Онъ избираетъ депутатовъ и поручаетъ имъ разобраться въ безконечномъ разнообразіи см?шанныхъ интересовъ и сложныхъ челов?ческихъ отношеній. Во вс?хъ государствахъ континентальной Европы эволюція приняла тотъ же характеръ. Вс? они, одно за другимъ, свергаютъ абсолютныя монархіи и вступаютъ на путь парламентаризма. Даже деспотическій Востокъ сл?дуетъ ихъ прим?ру: Болгарія, Турція, Сербія пытаются учредить у себя конституцію; Россія, и та стремится свергнуть иго камарильи, чтобы зам?нить его бол?е сноснымъ игомъ представительнаго собранія. Ужасн?е всего то, что Франція, открывая новые пути, не можетъ освободиться отъ старыхъ предразсудковъ. Народъ, разочарованный въ конституціонной монархіи, свергаетъ ее, но на сл?дующій же день онъ провозглашаетъ новое правительство, основанное на старыхъ началахъ — правительство, готовое предать народъ въ руки какого-нибудь злод?я, который навлечетъ на прекрасныя долины Франціи нашествіе непріятелей. Черезъ двадцать л?тъ онъ повторяетъ ту же ошибку. Видя, что Парижъ покинутъ войсками и правительствомъ, народъ, предоставленный самому себ?, не пытается установить той новой формы политической жизни, которая привела-бы къ новому экономическому режиму. Зам?нивъ слово Имперія — Республикой, а это посл?днее — Коммуной, онъ и зд?сь приб?гаетъ къ представительной систем?. Онъ передаетъ свои права выборному собранію и поручаетъ ему создать ту новую форму челов?ческихъ отношеній, которая дала-бы Коммун? силу и жизнь. — 74 —
|