|
Коммуна 1871 года — первая попытка. Рожденная на исход? войны, стиснутая двумя арміями, готовыми протянуть другъ другу руки, чтобъ раздавить народъ, она не посм?ла вступить на путь экономической революціи. Она не объявила себя открыто соціальной коммуной, не р?шилась приступить къ экспропріаціи капиталовъ, къ организаціи труда. Она не порвала окончательно съ традициями государства и представительнаго правительства, не постаралась осуществить въ Коммун? той организаціи, которую она представляла себ?, провозглашая независимость и свободную федерацію коммунъ. Если-бы Парижская Коммуна просуществовала еще н?сколько м?сяцевъ, естественный ходъ событій натолкнулъ-бы ее на путь экономической революціи. Потребовалось четыре года непрерывныхъ возстаній, чтобъ монархія стала буржуазной республикой; неудивительно, что парижскій народъ не сум?лъ въ одинъ мигъ превратить государство грабителей въ анархическую коммуну. Будущая революція будетъ коммунистической и осуществитъ все то, чего не усп?ла сд?лать Парижская Коммуна. Коммуна пала, и буржуазія мстила народу за страхъ, который онъ ей причинилъ своими попытками къ освобожденію. Она доказала, что современное общество д?йствительно разд?лено на два класса; съ одной стороны рабочіе, отдающіе буржуазіи больше половины своего производства и легко прощающіе своимъ господамъ ихъ обиды; съ другой — безд?льники съ инстинктами дикаго зв?ря, ненавидящіе своихъ рабовъ и готовые ихъ растерзать за мал?йшую провинность. Оц?пивъ Парижъ войсками и закрывъ народу вс? выходы, они напустили на него ц?лую армію солдатъ, озв?р?вшихъ отъ казармъ и вина и сказали имъ: „Убивайте этихъ волковъ, волчицъ и волчатъ!” Народу же они сказали[7]: „Что бы ты ни д?лалъ, ты погибнешь! Застанутъ тебя съ оружіемъ въ рукахъ, — смерть! Сложишь ты оружіе, — смерть! Будешь сопротивляться,— смерть! Будешь молить о пощад? — смерть! Куда ты ни взглянешь: направо, нал?во, впередъ, назадъ, вверхъ, внизъ, всюду — смерть! Ты не только вн? закона, ты вн? челов?чества. Ни возрастъ, ни полъ не спасутъ ни тебя, ни твоихъ. Ты умрешь, но раньше ты насладишься агоніей твоей жены, сестры, матери, дочерей, сыновей, младенцевъ, взятыхъ изъ колыбели! На твоихъ глазахъ будутъ вытаскивать раненыхъ изъ госпиталей, рубить ихъ шашками, добивать ружейными прикладами. Ты увидишь, какъ твоихъ братьевъ, обезум?вшихъ отъ боли, будутъ тащить за сломанную ногу и окровавленную руку и бросать въ канавы, какъ кучу нечистотъ. „Смерть! Смерть! Смерть!” А посл? дикихъ оргій и надругательствъ надъ грудами труповъ, посл? массоваго истребленія — месть! месть самая мелочная и отвратительная: плети, кандалы, каторга, нищета, оскорбленія, голодъ и вс? самыя утонченныя проявленія безумной жестокости! — 56 —
|