|
Съ другой стороны, вооруженіе растетъ безъ конца. Каждый день намъ приноситъ новые усовершенствованные способы истребленія себ? подобныхъ, новые расходы, новые займы, новые налоги. Кричать о патріотизм?, распространять шовинизмъ, разжигать вражду между народами стало самымъ выгоднымъ занятіемъ политики и журналистики. Не щадятъ даже д?тства: наряжаютъ ребятишекъ солдатами, даютъ имъ оружіе и вселяютъ ненависть къ пруссаку, англичанину, итальянцу. Внушаютъ сл?пое повиновеніе существующему правительству, будь оно черное, б?лое или синее. Когда же этимъ д?тямъ минетъ двадцать одинъ годъ, ихъ, какъ вьючныхъ животныхъ, нагрузятъ патронами, провіантомъ, утварью, дадутъ въ руки ружье и заставятъ маршировать подъ звуки трубъ. Они будутъ по первому приказанію убивать другъ друга, душить, какъ дикіе зв?ри, никогда не спрашивая себя, къ чему, съ какою ц?лью? Будутъ-ли передъ ними голодные б?дняки н?мцы, итальянцы или даже собственные братья, доведенные до возстанія нуждой и голодомъ — раздалось приказаніе, прозвучали трубы — надо убивать! Вотъ къ чему сводится вся мудрость нашихъ правителей! Вотъ, что они способны дать намъ, въ то время, какъ угнетенные труженики вс?хъ странъ протягиваютъ другъ другу руки черезъ границы! „А! вы не хот?ли соціализма, — такъ у васъ будетъ война, война, продолжающаяся тридцать, пятьдесятъ л?тъ!” — говорилъ Герценъ посл? 1848 года. Его предсказаніе сбылось; если громъ пушекъ и умолкаетъ на время, то вскор? онъ раздается съ новою силой въ другомъ м?ст?. Европейская война — всеобщая хватка вс?хь народовъ — угрожаетъ вамъ вотъ уже десять л?тъ, и никто не знаетъ, за что придется драться, съ к?мъ, съ какою ц?лью, во имя какихъ принциповъ? Въ прежнее время, если и бывали войны, то, по крайней м?р?, знали, для чего идутъ на смерть. — „Такой то царь обид?лъ нашего, — отомстимъ ему, истребимъ его подданныхъ!” — „Такой то императоръ хочетъ отнять у нашего его провинціи — умремъ, но сохранимъ ихъ Его Величеству!” Сражались изъ-за соперничества царей. Это было глупо, и цари не могли найти для войны больше н?сколькихъ тысячъ челов?къ. Но теперь, чортъ знаетъ, во имя чего, ц?лые народы накидываются другъ на друга, какъ дикіе зв?ри! Съ царями не считаются больше въ вопросахъ о войн?. Викторія не обращаетъ вниманія на обиды, щедро расточаемыя ей во Франціи; чтобъ отомстить за нее, англичане не двинутъ пальцемъ; а, между т?мъ, можете-ли вы утверждать, что черезъ два года англичане и французы не передушатъ другъ друга за преобладаніе въ Египт?? — То же самое на Восток?... Какъ въ Россіи, такъ и въ Англіи, какъ въ Германіи, такъ и во Франціи больше не сражаются для удовлетворенія капризовъ королей. Теперь сражаются за неприкосновенность доходовъ, за ростъ капиталовъ всемогущихъ господъ Ротшильдовъ, Шнейдеровъ, за благосостояніе бароновъ капитализма и промышленности. — 36 —
|