|
2Некоторые лингвистические, в частности формально-лингви менных логико-лингвистических исследований естественного языка. На основании одной из аналогий, проводимых между искусственными и естественными языками как определенными системами знаков, в логике языками стали называть неинтерпретированные исчисления. Такие исчисления характеризуются перечнем первичных знаков и правилами, определяющими возможные операции над ними, или синтаксическими правилами. К ним относят правила образования, с помощью которых из первичных знаков образуются «правильно построенные выражения», и правила вывода, или трансформации, позволяющие преобразовать одни правильно построенные выражения в другие. Под интерпретацией такого исчисления, или конструируемого языка, понимается приписывание правильно построенным выражениям посредством «семантических правил» некоторых значений или смыслов. ' На том основании, что интерпретированное исчисление становится противоречивым, если правила образования позволяют строить выражения, чья интерпретация посредством семантических правил приводит к тому, что одно и то же выражение является и истинным и ложным, многие исследователи ставят вопрос: не является ли противоречивым и естественный язык, поскольку на этом языке можно образовать выражения о нем самом, о его же выражениях? Об этом наглядно свидетельствует, например, возможность формулировать на этом языке парадокс лжеца, выражаемый утверждением «Я лгу»: если я лгу, то я говорю истину, если я говорю истину, то я лгу. Утверждая одно, я вынужден принять противоположное, и наоборот. Логик Дж. Кемени, рассмотрев данный парадокс, пишет: «Этот парадокс показывает... что английский язык противоречив. Поскольку можно показать, что в противоречивой системе все, что угодно, истинное или ложное, доказуемо, мы должны заключить, что обыденный английский является языком, непригодным для логической аргументации» (186, с. 313). Однако, как ни странно, приведенный пример аргументации сам осуществлен на том же английском языке, который в силу своей «парадоксальности» является «непригодным для логической аргументации». Характерно, что А. Тарский, первым исследовавший вопрос о возможности адекватного определения истины для естественных и искусственных языков, воздержался от однозначного решения вопроса о противоречивости пер- 2« вых, указывая прежде всего на то, что они в отличие от искусственных языков не обладают четкой структурой. «Мы не знаем точно, какие выражения (естественного языка. — Р. П.) являются предложениями, и мы еще меньше знаем, какие предложения следует полагать в качестве утверждаемых. Таким образом, проблема непротиворечивости не имеет точного смысла по отношению к этому (естественному. — Р. П.) языку. В лучшем случае мы можем рискнуть предположить, что язык, структура которого точно специфицирована и который в наибольшей степени похож на наш обыденный язык, был бы противоречивым» (300, с. 341). Отсюда можно заключить, что если проблема противоречивости имеет ясный смысл для естественного языка, то последний противоречив. Если же она не имеет такого смысла по отношению к естественному языку, то неизбежным — ввиду аналогии с искусственным языком — представляется заключение, что этот язык является преимущественно неопределимым, неподдающимся систематизации и описанию в непротиворечивой модели. В таком случае построение искусственного языка резонно рассматривать по отношению к естественному языку как создание идеального языка. — 13 —
|