|
б) Работа Nic. Hartmann'a, посвященная обоснованию математики у Прокла, свидетельствует как о высоком историко-философском уровне в оценках Прокла, так и о некоторого рода недостатках или неточностях, зависящих не только от того, что этот автор - последовательный неокантианец, причем неокантианец еще того начального типа, когда неокантианцы занимались по преимуществу обоснованием математики и математического естествознания. Н.Гартман в начале своей работы (с. 1-5) правильно говорит о математизме античной философии и о необходимости изучения этого математизма. Уже здесь чувствуется односторонность историко-философского интереса Н.Гартмана. Античная философия, действительно, отличается своей постоянной склонностью к математизму. Однако это еще не значит, что склонность эта была в античности чем-то основным или чем-то исключающим другие методы мысли. Тут же правильно утверждается, что на философию Прокла повлияли Платон и Аристотель. Но тут же - малозначащее утверждение о том, что кроме влияния Платона и Аристотеля у Прокла были еще "фантастические и мистические интересы" (с. 4). Далее, не совсем точно этот автор определяет математическую область, по Проклу, как среднюю между чистой мыслью и чувственностью. У Прокла это - одна из последующих стадий числового функционирования. Всем такого рода последующим ступеням числового развития у Прокла предшествует та числовая область, которая развивается еще в сфере первоединого (выше, с. 60). О самом этом первоедином Н.Гартман не только знает, но и весьма выразительно говорит (с. 53). Но об этом необходимо говорить еще на самой начальной ступени определения числа. Тут мало утверждать, как это делает Н.Гартман (с. 14), что число есть синтез предела и беспредельного. Этот синтез и у Платона и у Прокла характеризуется не просто как число, но и вообще как все существующее. А чтобы предел и беспредельное определили собой именно число, для этого необходимо, чтобы эта противоположность предела и беспредельного разрешалась именно еще на стадии первоединого, так как иначе числу придется приписывать качественное содержание, которого оно не имеет и которое оно получает только после перехода в ноуменальную область. Это мешает автору правильно представлять себе и то, что Прокл называет геометрией. По Н.Гартману выходит, что все числа - рациональны и что иррациональное впервые получается только в геометрических образах, поскольку эти последние возникают как оформление непрерывного и неисчислимого пространства (с. 11-12). Это едва ли так. Ведь сам же Н.Гартман говорит о возникновении числа у Прокла из предела и беспредельного. И - также можно было бы сказать - из "монады" и "неопределенной диады". Если в числе на самом деле содержится также и беспредельное, то это значит, что не только в геометрических образах, но уже и в любом арифметическом числе содержится элемент бесконечности и иррациональности. Это видно хотя бы из того, что каждое конечное число, несмотря на свою конечность, и увеличиваемо и дробимо до бесконечности при переходе его даже только к соседнему числу. — 145 —
|