|
* Puysegur. Recherches etc. 319, 322. Colquhonn. Die geheimen Wissenschaften etc. 113. ** Dupotet. Traite complet du magnetisme animal. 440. *** Le Brun. Histoire critique des pratiques superstitieuses. I. 58 (Amsterdam, 1733). Примеры необыкновенного развития способности сомнамбул созерцать внутренний организм постороннего им лица можно найти у английского врача Гэддока. "Если пациенты пожелают лично быть исследованными Эммой, – говорит он о своей сомнамбуле, – то я настоятельно прошу их до тех пор ничего не сообщать мне о своем здоровье, пока ясновидящая не произведет над ними своего исследования и не опишет внутреннего состояния их организма и симптомов их болезни, так как нередко случается, что они выражают свое удивление, когда слышат от нее, с какой точностью она описывает эти симптомы и с какой правильностью указывает на место или определяет часы периодического наступления их страданий, хотя ни я, ни она не слышали от них ни слова о всем этом... В _ двух или трех случаях Эмма по своей собственной голове заочно указала место страдания умалишенных, а я, основываясь на ее показаниях и на френологических данных, отважился сделать заключение относительно главных симптомов их болезни. Мои заключения, как подтвердили пользовавшие больных врачи, оказались верными". * Haddock. Somnolismus etc. 192, 193. Нередки и такие случаи, когда правильность диагнозов, даваемых сомнамбулами, подтверждалась вскрытием трупов. Разумеется, эти исключительно основывающиеся на внутреннем созерцании, но отнюдь не на абстрактных анатомических и физиологических сведениях о человеческом теле диагнозы не могут отличаться такой научной точностью и такой определенностью выражений, какими отличаются медицинские заключения, даваемые на основании анатомических вскрытий, но опытный врач может извлечь и из них пользу. Если внутреннее самосозерцание сомнамбул основывается на восприятии ими впечатлений от своего организма не во время нахождения их в нормальном состоянии, то способность их видеть чужой организм должна основываться еще на более сильном перемещении порога их сознания и большем обнаружении трансцендентальной половины их существа. Если мы допустим теперь, на что имеем право, что восприятие сомнамбулами впечатлений, исходящих от чужого организма, основывается на материальном воздействии на них некоторого тонкого газообразного вещества, то такая их способность ясновидения утратит всю свою чудесность и будет такой же обыкновенной способностью, как и остальные наши психические способности, с той только разницей, что во время нахождения человека в нормальном состоянии этой его способности для обнаружения своей деятельности недостает психического субстрата ее, сознания. Наше трансцендентальное я находится в ином отношении к внешнему миру, чем наше я эмпирическое; оно представляет как бы продолжение нашего эмпирического я, корень нашего существа, отношения которого к внешнему миру начинают нами восприниматься только тогда, когда наша жизнь из наземных частей нашего существа, нашего эмпирического я, ствола его, и нашего чувственного сознания, его цвета, снова уходит в его корень. Это иное наше отношение к внешнему миру принято называть "магнетическим отношением". Но магнетизирование отнюдь не служит единственным средством к установлению такого отношения. Обращаем особенное внимание читателя на то/что в иное отношение к внешнему миру, чем то, в котором находимся мы к нему обыкновенно, ставится не весь субъект сомнамбул, а только лицо их чувственного сознания; магнетическое отношение возникает только для этого их лица, для субъекта же их оно существует и до, и после магнетизирования. — 107 —
|