|
Обратной стороной натурализации духа в философии Лейбница была проблема истины, абсолютного знания. Индуктивным путем, считал Лейбниц, можно прийти только к «истинам факта». Но знание как безусловный акт воли, содержащий все метафизические и моральные основания, «то, что называют естественным светом (Lumier naturelle), предполагает отчетливое знание,. . или знание природы нашего духа и. . . врожденных идей, которых нет нужды искать вне нас» 6. Иначе говоря, его условием является принцип самодостоверности внутреннего созерцания-сознания. Расщепление духовной инстанции на множество метафизических сущностей ставит вопрос о форме данности духовной истины. В человеческой реальности она предстает в виде предрасположения, потенциальной склонности к познанию, актуализировать которую человек может только в процессе ментальной деятельности, в актах полагания мысли как свободы воли: «мысли это действия»7. Возможность духовной жизни реализуется во «внутреннем движении монад», в «. . .постоянном и беспрерывном потоке перемен, в котором изменения реальности и сознания совпадают» 8. И следовательно абсолютное знание как тождество мысли и воплощения дано в границах естественного миропорядка как бы в «превращенной форме», как бесконечная перспектива самоудостоверения мысли, как движение к полноте осознания потенциально полагаемого природой духовного бытия. «Врожденные идеи и истины» служат, по Лейбницу, косвенным свидетельством субстанциональности сознающего существа. Они определяют форму знания, доступного человеку. При этом моральная необходимость знания явлена лишь формальным образом, через логическую структуру «врожденных истин». Она скорее постулируется Лейбницем в утверждении деятельностной природы мысли. Но реализация идеи морального (субстанционального) знания неизбежно носит частичный, относительный характер, поскольку ограничена Данностью способности восприятия. Восприятие в той мере воспроизводит всеобъемлющую связь мира, в какой способно самоидентифицироваться, соотноситься с врожденной идеей, т. е. быть рефлектирующим действием. Такой тип восприятия Лейбниц называет пониманием (consideration). Только понимание является актом изменения, духовного воздействия на мир (имеется в виду мир воспринимающих сущностей, т. е. хотя бы потенциально обладающих сознанием) и, следова- 39 тельно, аналогичным акту творения, составляющего сущность духовного божественного знания. Понимание для Лейбница — это превращение опыта созерцания во внутреннюю достоверность духа, в то, что на языке этики можно было бы назвать убеждением. Лейбницевская концепция понимания, естественно вытекающая из посылки «врожденного знания», указывает, на наш взгляд, на радикальное смещение в трактовке нравственности в метафизике XVIII в. Прежде всего она ведет к проблематизации и известной формализации теологического постулата о нравственно животворящем участии Бога в человеческом существовании. Согласно Лейбницу, человек как духовное существо имеет собственное нравственное основание для своих действий. Тем самым позиция веры через откровение вытесняется позицией веры через убеждение. Конечно, сам Лейбниц не ставит под сомнение зависимость существования монад от всеблагой воли Бога (обоснованию этой связи служит «Теодицея») и в толковании закона знания он не отступает от теологического представления о знании как созидании души, как телесном воплощении духа. Но сама креативная сила «божественного озарения» души интеллектуализируется. Истина откровения сворачивается до «истины разума». — 37 —
|