|
У.: Он сказал, что она скрыта в самой Вселенной. Б.: Но является ли она одним из свойств материи? Мы можем сказать, что описываем материю языком математики, и это верно до некоторой степени. Но отсюда вовсе не следует, что материя — это и есть математика. Мы могли бы сказать, опираясь на слова Джинса, что поскольку Бог — математик, он вложил материю в математическую форму. Но в этом случае придется предположить, что материя разумна, иначе не совсем понятно, как ей может быть свойственна математика. У.: Здесь, по-вашему, логическая ошибка тех, кто выступал с позиций грубого материализма? Б.: Они не обсуждают сущность математики (и самих себя) и молчаливо относят ее к чистому духу. Они не указывают нш предполагаемый материальный источник происхождения математики. И наконец, они могут заявить, что сам механицизм природы порождает математику. Но это лишь предположение: ведь математика лишь способ мышления, и в реальных предметах еще не найти. У.: Математики, не разделяющие взгляды Платона, говорят, что она является средством упорядочивания человеческого разума, что ее нет вне самого человека. Б.: Хорошо, давайте с этим согласимся. Очень логично имет: независимое от математики представление о материи и лишь описывать его математически. Но, согласно теориям современной физики, мы знаем о материи только то, что описывается в эт» 114 новых уравнениях. Если мы произведем некие действия с ними, то но какой-то загадочной причине у нас получится правильный результат. Соответствующей физической картины нет. Поэтому физики и утверждают, что математика — это истина о материи. Из их точки зрения следует, что все известное нам о природе просто придумано нами самими, а в этом случае мы не знаем Вселенную. Это ментализм, физикализм или что-нибудь в таком роде. У.: А другая точка зрения на математику невольно заставляет нас вспомнить о духовной основе мира. Б.: Некоторые ученые, в том числе Гейзенберг, считавший себя последователем Платона, называют математику квинтэссенцией реальности. Гейзенберг полагал, что математический порядок объективно существует в материи и является ее важнейшей сущностью. Но математический порядок — это нечто очень и очень тонкое и абстрактное, очень близкое к тому, что мы обычно называем духом. У.: А вы сами как считаете, силен ли Бог в геометрии? Б.: Это просто фигура речи. Математике придают так много значения просто потому, что мы ее довольно хорошо разработали. В будущем все может сложиться иначе. — 111 —
|