Истоки тоталитаризма

[675] Нацистский автор Андреас Пфеннинг прямо отрицает, что штурмовые отряды сражались за "идеал" или вдохновлялись "идеалистическими переживаниями". Их "главные переживания родились в ходе нашей борьбы" (см.: Gemeinschaft und Staatswissenschaft // Zeitschrift fur die gesamte Staatswissenschaft. Bd. 96. Перевод цит. по: Fraenkel E. The dual state. N.Y.; L., 1941. P. 192). Из обширной литературы, выпускавшейся в памфлетной форме главным центром идеологического просвещения СС (Hauptamt-Schulungsamt), видно, что слова "идеализм" старательно избегали. Никакого идеализма не требовалось членам СС, но лишь "абсолютная логическая последовательность во всех вопросах идеологии и беспощадное ведение политической борьбы" (см.: Best W. Die deutsche Polizei. 1941. S. 99).

[676] В этом отношении много поучительных примеров предлагает послевоенная Германия. Довольно удивительно хотя бы то, что негритянские части американской армии не были встречены враждебно, несмотря на массированную нацистскую расовую пропаганду. Но равно поразителен "факт, что войска СС в последние дни немецкого сопротивления союзникам не сражались "до последнего человека" и что эти отборные нацистские боевые соединения "после огромных жертв предыдущих лет, которые далеко превышали соизмеримые потери вермахта, в немногие оставшиеся недели действовали как любая другая воинская часть, набранная из гражданских лиц, и также склонились перед безнадежностью положения" (см.: Paetel K. О. Die SS // Vierteljahreshefte fur Zeitgeschichte. Januar. 1954).

[677] Контролируемые Москвой восточноевропейские режимы управляют в интересах Москвы и действуют как агенты Коминтерна. Они суть примеры распространения направляемого Москвой тоталитарного движения, а не местного органического развития. Единственным исключением, по-видимому, стал Тито в Югославии, который, возможно, порвал с Москвой, поняв, что навязываемые русскими тоталитарные методы стоили бы ему тяжких потерь югославского населения.

[678] Доказательство нетоталитарной природы этой фашистской диктатуры — удивительно малое число политических преступников и сравнительно мягкие приговоры им. За годы сугубой активности, с 1926 по 1932-й, особые трибуналы для политических преступников вынесли 7 смертных приговоров, 257 приговоров к десяти и более годам заключения, 1360 приговоров меньше десяти лет и гораздо больше — к изгнанию. Сверх того, 12 тысяч человек были арестованы и признаны невиновными — процедура, совершенно немыслимая в условиях нацистского и большевистского террора (см.: Kohn-Bramstedt E. Dictatorship and political police: the technique of control by fear. L., 1945. P. 51 ff.).