Основы философии

7.Формируются и утверждаются новые регулятивы челове­
ческой деятельности. Если прежде среди регулятивов, опре­
деляющих ее, были ориентации на традиции, преемственность,
созерцательность в отношении к внешнему миру, то в совре­
менном обществе эти регулятивы постепенно заменяются на
противоположные. Приоритет традиции сменился признани-

ем безусловной ценности инноваций, новизны, оригинально­сти, нестандартности. Экстенсивное развитие сменилось на интенсивное. Происходит переход от установок на неограни­ченный прогресс, беспредельный экономический рост — к представлениям о пределах роста, гармонизации экономичес­кой экспансии на природу с принципами экономического сдер­живания и запрета.

8.Все настоятельнее возникает необходимость в создании цело-
%; стной концепции жизнедеятельности человека в единстве его

-4. социальной и биологической сторон. Сегодня нужна целост--•; ная концепция взаимодействия общества и природы, опти-

{; мальные принципы этого взаимодействия, необходимо более

1_. тесное соединение когнитивных и ценностных начал в чело-

?;... веческой деятельности.

! Новая парадигма — парадигма единства человека и природы: осмотрительность вторжения в природу, поиск динамического рав­новесия между деятельностью человека и природными биогеоце­нозами и др. Основной парадигмальной установкой человечества начала XXI в. становится коэволюционная стратегия в познании и деятельности (о чем ранее шла речь).

9.Характерной чертой новой парадигмы социальной методоло­
гии является все усиливающееся стремление представите­
лей гуманитарных наук повысить концептуальный, теорети­
ческий статус последних на основе новых методологических
подходов. Они пытаются «насытить» свой научный арсенал
всеми атрибутами зрелого теоретического знания: понятиями,
категориями, принципами, «идеальными типами», различно­
го рода абстракциями, методологическими и философскими
установками, идеализациями и т. п. Ибо «сила абстракции» —
вследствие «мягкости», «расплывчатости», «подвижности» и
т.п. эмпирического базиса здесь очень велика. И эта тенден­
ция четко просматривается по всем гуманитарным наукам.
Однако при этом все глубже осознается то обстоятельство,

что любая форма рациональности (в том числе научная), какой бы гибкой и утонченной она ни была, не может «уложить в себя», пожалуй, большинство социокультурных явлений с их «загадка­ми», «тайнами» и т. п. Например, никакая рациональность не мо­жет превратить религиозное сознание (с его личностно-экзистен-