Сочинения в четырех томах. Том 4

Дорогой Кирилл, последний раз я, кажет­ся, не писал тебе в виду твоего отсутствия. Поэ­тому начинаю письмо с тебя. Вот уж сколько времени ничего не знаю о тебе и безпокоюсь. Здоров ли? Как устроил­ся с учением? С квар­тирой и с едою? Непре­менно сообщи поскорее. Мои мысли только с ва­ми, и потому безпокой-ство особенно дает себя знать. Хочу написать те­бе о книге, которою сей­час занят. Это — вогульский эпос, собранный и обработанный М. А. Плотниковым в виде эпической поэмы «Янгал-Маа» («Academia»)4. Тот же материал или точнее поэму переработал С. Клычков, но испортил ее, хотя и сделал более легко читае­мой. Плотниковская поэма свежа, насыщенна и подлинна, хотя есть и второстепенные мелкие недостатки. Постарайся прочесть ее. В частности узнал я из нее, что тунгусам был известен александрит: из александрита были сделаны глаза у идола бога Мейка. Интересно выяснить, есть ли по Оби месторождение александрита, или эти глаза были с Урала. Нашел в поэме ряд вогульских слов, вошедших в рус. язык: гус — музыкальный инструмент в виде лебедя (очевидно отсюда гусляр; о лебедях ср. в Слове о Полку Игореве); падь—лог; чум — шалаш; там­га— родовой знак; рухлядь—пушнина; кур — печь, очаг (ср. курень); ляга — мелкое болото (ср. лягушка); коми — зырянин (ср. Кемь); постели — оленьи шкуры с невыделанной мездрой (ср. постель?); кошка — четырехконечный якорь (ср. морская кошка — многоконечная плеть); кресало — огниво (то же русск. слово кресало); сват — богатырь; гнус (то же, чго русск., насеко­мые); сор — низкий берег поросший кустарником.— Теперь со­общу некоторые сведения об индейцах САСШ. До 1900 г. они

1

быстро вымирали и число их стало малым. Американцы счита­ют индейцев расой с хорошим! задатками и потому, обезпоко-енное этим вымиранием, амер правительство приняло ряд мер покровительственного характера. Было выделено около 5 рай­онов («индейский резерв»), в которых земля не могла быть продаваема; было установлен) поощрение браков смешанных с белыми; было организовано покровительство индейским ку­старным промыслам, причем тродукцию покупало правитель­ство, и т. д. В результате, как показала последняя перепись, индейцы стали размножаться ? опасность их исчезновения ми­новала. Они смышлены, ловки, красивы, хотя, как говорили мне, лица у них очень стандартны: четко очерченный профиль, гордое выражение лица. Одеваются нарядно, даже пышно — носят серебряные и золотые бэаслеты в большом числе, какие то ценные бисерные украшения вроде епитрахили, стоющие более 200 долларов по рыногаой (не музейной) цене. Очень гостеприимны. У них около 8 сортов кукурузы—разных цве­тов: красная, желтая, белая, пурпурная, фиолетовая и т. д., дающих соответственного цвета муку. Из такой разноцветной муки пекутся для гостей многоцветные лепешки: раскатывается в лист тесто одного цвета, в нем делаются фигурные дыры, которые заполняются тестом другого цвета и т. д., так что лепешка выходит нарядной,— котя вкус теста из кукурузы раз­ных цветов одинаков во всех случаях. Куперовские свойства в теперешних индейцах совершенно отсутствуют: набегами ин­дейцы не занимаются, скальпсв не снимают, в плен никого не берут, а выделывают особые ковры, не художественные, но очень добротные, чеканят серебряные изделия и ведут сельско­хозяйственные работы. Вот что я узнал об индейцах. Крепко целую тебя, дорогой, и жду письма.