|
Развитие науки о сексе, обусловленное экспансией познавательной установки во все сферы жизни, мотивировано по-иному, чем прежнее «искусство любви». Научное описание, классификация, дифференциация, маркировка и селекция явлений создают возможность опасных манипуляций с человеческой личностью. Медицина, построенная по образцу рациональной науки, создает свои теоретические модели и относительно них формулирует объяснения, предсказания, закономерности и причинно-следственные зависимости. Для того, чтобы это знание получило практическое значение, идеальные модели должны быть реализо-3 ваны. Отсюда возникает подозрение: не должна ли медицина сначала заразить «нормальной» болезнью, чтобы потом взяться за лечение? Проблема сексуальных отклонений не рассматривается в философии или в культурологии и относится к ведомству медицины. Между Scientia Sexualis 223 тем она требует критической рефлексии. Прежде всего медицинофика-ция обусловливает упрощенное объяснение перверсий из органической аномалии тела. Кроме того, якобы нейтральный медицинский дискурс содержит в себе множество анонимных допущений узкоморального характера, определяющих как диагноз, так и средства лечения. Если обратиться к пропагандируемым извращениям в античной философской литературе, то можно заметить, что аномалии Афродиты и платоновского мудреца, обязанного любить мальчиков, вызваны не какими-либо органическими пороками, а весьма возвышенной идеологией, ориентирующей не на земные, а на небесные ценности и требующей преобразования телесности. Если внимательно присмотреться к таким последовательным борцам с полом, какими являются христианские святые, то можно, с точки зрения общепринятых сексуальных норм, расценить их эротику как явно извращенную. На это обстоятельство обратил внимание еще В. В. Розанов, который несколько натуралистично связал дух христианства с расширением круга лиц «третьего пола». Скорее, верно обратное: эротический привкус молитв, псалмов, обращений к богу образовался в результате компромисса жестких требований христианской морали в телесной чувствительности. «Минус пола», о котором говорил Розанов, у христианских святых не является врожденным; он — следствие жесткого подавления естественных влечений и преобразования телесности. Таким образом, сексуальные отклонения связаны не только с органикой, но и с менталитетом, руководствующимся общепринятыми нормами сексуального общения. В культуре существуют какие-то еще не до конца выясненные механизмы достаточно радикального преобразования, управления и контроля за естественной чувственностью. По мнению Фрейда, такие механизмы являются по своей природе психическими — страх, конфликт. Поэтому сексуальные отклонения он расценивал как некие нормальные стратегии, предохраняющие от депрессии. — 203 —
|