Двуликий янус

Но почему художники любят новизну и гармонию (фасоту)? Любовь к новизне опирается на такие глубинные, инстинктивные в своей основе силы человека, как любопытство и жажда открытия. Положительные эмоции, связанные с удовлетворением потребности (в нашем случае - любви), не возникают у вполне информированной системы. Чем менее информирована система, иными словами, чем больше новизны, тем она эмоциональнее. Новизна «освежает» чувство любви. Сказанному, казалось бы, противоречат наблюдения, отчетливо сформулированные Э.Дега: любишь и выражаешь в искусстве лишь то, к чему привык, все новое поочередно пленяет и надоедает. Однако противоречие это представляется нам кажущимся, ибо устойчивость объекта любви не только не исключает, но предполагает нахождение все новых и новых граней и сторон в нем.

Любовь художников к гармонии и красоте, стремление открыть новые гармонии и воплотить их в своих произведениях во многом объясняются тем, что таким образом творцы освобождаются от напряжений, конфликтов, кризисов, стрессов, фрустраций (духовных, психических, физиологических и физических). Это хорошо видно не только на примере Ван Гога и Серова - об этом говорит жизнь и творчество любого настоящего художника. Талантливый немецкий художник-экспрессионист Ф.Марк (1880-1916) в одном из своих писем замечает, что он больше не мыслит себе жизнь в искусстве без возможности самому писать с утра до вечера. Живопись должна его освободить от страха, ибо художник часто испытывает умопомрачительный страх от бытия в этом мире - нечто вроде панического ужаса, который охватывает человека. «Нужно созда- вать себе богов, которым можно молиться».

«Страх от бытия в этом мире» (понятый не как психологическое только состояние, но как духовное, нравственное переживание, обусловленное нерешенными моральными проблемами) в акте художественного творчества, создающего с помощью воображения новые гармонические, прекрасные образы, получает на время акта свое разрешение, снимая тем самым напряжение и доставляя наслаждение. Такой эффект освобождения от напряжений, конфликтов, фрустраций, «изживание страдания в искусстве» называется в психологии сублимацией. Фрейдизм несколько скомпрометировал это понятие, абсолютизировав значение сублимации как якобы единственно стимулирующей творчество. Но как сам факт сублимации, так и тот факт, что фрустрация в принципе может (при определенных обстоятельствах) стимулировать художественное творчество, ни у кого из психологов не вызывает сомнения.

Каков конкретный механизм снятия напряжения в акте художественного творчества? Заслуживает внимания такая концепция: художник побуждается к творчеству напряжением, существующим в нем до того, как начался акт творчества. Это напряжение часто имеет неосознаваемый характер. В акте творчества создаются специфические художественные напряжения, в нем же и снимаемые (катарсис!). Благодаря освобождению от специфических художественных напряжений происходит известное снятие и жизненных напряжений, с которыми художник вступил в акт творчества (11,22-28).