|
Протекание определенной части психической деятельности, в частности механизмов эмпатии, на неосознаваемом уровне в актах художественного творчества, связано с особым фазовым состоянием мозга, необходимым для восприимчивости к внушению. Фазность и связанное с нею «чувственное мышление» Эйзенштейн совершенно правильно объяснял воздействием того аспекта художественной формы, которая обладает внушающим (суггестивным) эффектом. Что же это за аспект? Главное здесь - принцип повторное(tm) (ритмичности), который «пронизывает область всех искусств», в какие бы времена произведения ни создавались. Повтор включает «автоматизм» в восприятии и поведении творца, вызывая временное торможение коркового слоя мозга. Принцип ритмического повтора не исчерпывает «психотехники» внушающего воздействия формы, есть много и других средств, но они еще проанализированы недостаточно. Поскольку в акте творчества художник сам создает новую форму, постольку он сам создает и средства, оказывающие на него внушающее воздействие, т.е. внушение дополняется самовнушением. Форма, например, жанровая, которую выбирает автор - выбирает сознательно, - предопределяет общую рамку творческого воображения. Сознательная постановка художественных целей направляет работу самовнушения, также стремящегося к созданию целевых установок. Несознаваемый характер установки на отождествление субъекта и формы - это всего лишь один из аспектов творчества, его нельзя абсолютизировать, что, например, имеет место в психоаналитических теориях художественного творчества и что не приемлют сегодня даже те психологи, которые разделяют многие другие положения психоанализа. Так, уже упоминавшийся нами известный на Западе специалист по проблемам творчества Г.Рагт, полностью отдавая себе отчет в том, что неосознаваемые аспекты существенны для понимания акта художественного творчества, в то же время весьма критически настроен по отношению к тезису психоаналитиков о том, что творческая деятельность осуществляется лишь на пресознательном (промежуточном между сознанием и бессознательном) уровне, и полагает, что обширная область творческого воображения осуществляется на уровне сознания. Многочисленные экспериментальные исследования показали, что эмпатия обязательно предполагает когнитивную интерпретацию эмоции, вызванной моторным подражанием, на основе соответствующей информации из прошлого и настоящего опыта (14; 268-273). В этой связи уместно вспомнить, что писал С.Л.Рубинштейн о «выразительности» лица человека (здесь можно усмотреть скрытую полемику с анализом «вчувствования» в мимику лица у Липпса и его последователей): «В изолированно взятом выражении напрасно ищут раскрытие существа эмоции; но из того, что по изолированно взятому выражению лица, без знания ситуации, не всегда удается определить эмоцию, напрасно заключает, что мы узнаем эмоцию не по выражению лица, а по ситуации, которая ее вызывает. В действительности из этого можно заключить только то, что для распознавания эмоций (особенно сложных и тонких) выражение лица служит не само по себе, не изолированно, а в соотношении со всеми конкретными взаимоотношениями человека с окружающим» (15; 482). Сходные идеи мы находим и у Л.С.Выготского, когда он утверждает, что в сложных человеческих действиях «подражание» обязательно связано с «известным пониманием ситуации», «подражание возможно только в той мере и в тех формах, в каких оно сопровождается пониманием» (16; 132-133). — 19 —
|