Диалоги

ГИЛАС. Тогда знаешь что? Ты просто комбинируешь провокационные вопросы. А проблема изначально сформулирована неправильно, представляя собой argumentum ad hominem [5]. Ты меня спрашиваешь о том, что еще только произойдет в будущем, и я вынужден представлять себе, как все будет происходить, хотя ни один человек этого еще не пережил. Мало того: здесь существенны лишь мои предсмертные высказывания, потому что когда я умру, а ты станешь спрашивать у созданной машиной копии, является ли она мною, то она, естественно, ответит, что да, что она и есть Гилас, тот самый, что вел с тобой эту беседу. Таким образом, все, что я только что сказал по поводу будущего, которое меня ожидает, и воссоздания моего тела из атомов, в особенности то, что я говорил о том, буду ли я жить потом или не буду... Иными словами, все это, говорю тебе, Филонус, суть мои субъективные представления, рассуждения, мысли, предчувствия, сомнения и ничто иное.

ФИЛОНУС. Как же это? Значит, машина не возвращает жизнь умершим?

ГИЛАС. Я этого не говорю. Я не знаю, как все будет выглядеть на самом деле. Во всяком случае, научно в данном вопросе доказать ничего нельзя. Невозможно даже провести никакого решающего эксперимента, поскольку копия, отвечая на заданный ей вопрос, станет говорить, что является мною, а способа доказать, не является ли она всего лишь двойником, не будет и быть не может. Таким образом, исходя из предпосылок эмпирических наук, следует сделать заключение, что решение данной проблемы – призрачно, оно всего лишь видимость, сейчас и всегда, а высказывания – мои или других лиц – могут свидетельствовать лишь об определенных особенностях человеческого разума и не говорят о будущих событиях, а если создается впечатление, что говорят, так это только болтовня и ничего более. Да, это призрачная идея, Филонус, теперь я в этом убежден.

ФИЛОНУС. Ты прав в том, что эту проблему нельзя решить экспериментальным путем. Даже если бы машина уже стояла здесь перед нами, если бы ты согласился подвергнуться эксперименту и, убитый, ожил бы внутри машины, не было бы известно, ты ли это восстал из мертвых или только похожий на тебя человек, как бы близнец. Здесь возникает случай логически строгой альтернативы: или копия является продолжением оригинала, или же не является им. Из обеих возможностей, если считать их истинными, вытекают определенные выводы. Если эти выводы приводят к логическому противоречию, то мы должны их отбросить вместе с тем выводом, который мы приняли изначально. Таким образом мы найдем решение, логически непротиворечивое, и примем его за соответствующее, по всей вероятности, действительности. Во всяком случае, призрачной эта идея, по моему мнению, не является. Призрачной можно считать идею, которой вообще не существует. Если проблема призрачна, ирреальна, то у тебя нет повода беспокоиться о том, что произойдет в семь часов согласно намерениям жестокого тирана.