Диалоги

ГИЛАС. Ты шутишь, Филонус, в то время как задача трудна и следует ее основательно обдумать. Осужденный на смерть, я беспокоюсь, поскольку предстоящая казнь – это факт, который должен свершиться, а не призрачная идея, предложенное же – и признанное мною несомненной возможностью – воскрешение обнаруживает в себе не понятые до этого момента и нераскрытые тайны. Попробуем рассмотреть проблему преемственности на примере другого человека. Предположим, что существует человек Икс и что при его жизни мы создаем в машине его копию, Икс-с-точкой. Икс и Икс-с-точкой обладают одинаковым чувством собственной индивидуальности и имеют одну и ту же память. На поставленный вопрос каждый из них отвечает, что пережил то же, что и другой. Однако в действительности только Икс пережил то, о чем говорит, что он это пережил, Иксу-с-точкой это только кажется. Таким образом, об идентичности человека свидетельствует не только атомная структура, но и генетическая связь его настоящей, актуальной структуры с его структурой предыдущей. Итак, мы спасаем для наших исследований понятие идентичности посредством введения в него элемента генетики. Можно, следуя Левину, назвать его гено-идентичностью.

ФИЛОНУС. Я с удовольствием выслушал твои выводы, мой друг, однако мне кажется, что они ничего не дают для решения вопроса, напротив – отдаляют от него.

ГИЛАС. Почему это?

ФИЛОНУС. Во-первых, иным, чем в предыдущих высказываниях, способом ты старался доказать, что преемственность невозможна при сосуществовании. Затем, чтобы доказать преемственность, ты стремишься признать неоспоримым понятие генетической идентичности. Но ведь это перечеркивает сам принцип действия машины, ибо что мы в результате имеем? Если тиран прикажет своим палачам, чтобы тебе заткнули рот на некоторое время, то ты умрешь. Какой-нибудь ученый, вдохновленный твоей теорией гено-идентичности, добросовестно исследовав труп, придет к выводу, что покойник гено-идентичен Гиласу, что он является продолжением Гиласа, разве что только неживым. Таким образом он откроет несомненную истину, разве что только не новую, что человек, умирая, становится покойником, и этот покойник продолжает оставаться тем же самым человеком, разве что только неживым, однако это открытие ни в малейшей степени не прольет свет на нашу проблему. Ты ведь сам отказался от постулата гено-идентичности в начале нашей беседы, справедливо заметив, что для ощущения цельной личности важна сохранность не тех же самых атомов, а той же самой структуры. Скажем, палачи отрубили тебе руки, машина же из атомов создает новые живые руки, естественным образом растущие из тела. Будешь ли ты по-прежнему собой?