|
12 Решающим текстом для определения того, что античность понимает под природой, является, думается, Аристотель (Физ. II I). Здесь определено, в скольких значениях употребляется слово «природа» (Физ. II 2, 193b). 38 наше понимание природы. Не в «физикалистском» представлении о материи, но в диалектико-материалистической картине природы угадывается «картина бесконечного сплетения связей и взаимодействий, в которой ничто не остается неподвижным и неизменным, а все движется, изменяется, возникает и исчезает. Этот первоначальный, наивный, но по сути дела правильный взгляд на мир был присущ древнегреческой философии...» (1,20,20). Другое дело, что уже в древнегреческой философии намечается иная тенденция—понимание «природы» вещей как их материальной субстанции, из которой они возникают посредством «механических» процессов. Отсюда проистекают интересные следствия, накладывающие отпечаток на логику развития античной мысли вообще и античной диалектики в частности. Пока же нам достаточно установить, что античная «природа» поворачивается к исследователю—древнегреческому «физику», как и к историку философии, то одним, то другим обликом. Как и большинство понятий античной философии, это Протей, то и дело меняющий свой вид. Единственный путь к выяснению того, что имеется в виду под physis, — это восстановление контекста системы, в которой употребляется понятие. На этом фоне и развертывается становление античной диалектики. Глава 11 А ИЗ ЧЕГО ВОЗНИКАЮТ ВСЕ ВЕЩИ... «Из тех, кто первые занялись философией, большинство считало началом всех вещей одни лишь начала в виде материи: то, из чего состоят все вещи, из чего первого они возникли и во что в конечном счете разрушаются». Это свидетельство Аристотеля (Мет. I 3, 983 b) содержит определяющую характеристику «начала». «Начало» (arche) есть и «элемент», «стихия» (stoicheion). Дело, конечно, не в названии и термине. Второй термин принадлежит, видимо, Платону; ряд аргументов против принадлежности первого раннегреческой философии выдвинул, развивая взгляд Бёрнета, А. В. Лебедев (52 а). Однако идея очевидна: соединив в одном представлении возникновение, «материальный» состав, завершение всех вещей и каждой из них, а может быть, и источник управления вещами и «власти» над ними («...все объемлет и всем правит...» Анаксимандра), милетские философы положили конец теогонической трактовке мира, построенной по модели кровнородовой общины. Теогонический миф 1 был заменен логосом, разумным словом,—общим представлением о всеобъемлющей и всепорождающей «природе», зафиксированным в языке и подлежащим расшифровке на основе живого созерцания. — 28 —
|