Бытие и сознание

ных обстоятельств или условий1. Связанный с этим переход от реакции на раз­дражитель к действию с объектом знаменует собой тот «скачок» в развитии дви­жений, которым открывается вся бесконечная перспектива развития человека как субъекта, как существа, способного и тем самым призванного изменять мир — природу и общество.

Действия, выступая в виде движений, вместе с тем и отличаются от этих по­следних, поскольку одно и то же действие может быть выполнено посредством разных движений. Предметное действие есть, по существу, движение генерализованное — по его отношению к предмету и тем изменениям, которые вносятся в него движением (скажем, руки). Это положение означает не то, что сторонний наблю­датель может, таким образом, соотнести действие и движение, осуществляемые другим лицом; это положение означает, что генерализация отношения к предмету и изменений, производимых в нем этим движением, является необходимой предпо­сылкой возникновения самого действия, что оно входит необходимым компонен­том в его афферентацию. Это положение, выступающее сперва в отношении чув­ственно данного предмета, естественно и закономерно влечет за собой его даль­нейшее распространение на весь ряд обобщений, к которым приходит человеческое познание, вплоть до общественно значимых идей, мобилизующих людей в их об­щественной деятельности. Все они являются не просто схемами, посредством ко­торых сторонний наблюдатель может извне классифицировать чужие действия, а включаются в афферентацию самих этих действий; анализ, синтез, обобщение, которые к ним приводят, являются прямым продолжением чувственного анализа, синтеза, дифференциации и генерализации, посредством которых осуществляет-

1 Характеризуя уровень действий, Н. А Бернштейн (О построении движений. — М., 1947) отмечает «характерное для психологической иерархии уровней постепенное возрастание их объективации, направленности на активное, изменяющее мир взаимодействие с последним» (с. 121). Характеризуя движения уровня пространственного поля, ориентирующиеся не на предмет в его качественной ха­рактеристике, а на перемещение в пространстве, которое Н. А. Бернштейн считает движением более низкого уровня, предшествующего предметным действиям, он отмечает более синтетически обоб­щенный и, главное, объективированный характер их афферентации по сравнению с движениями более низких уровней. Движения этого уровня имеют целевой характер:они ведут откуда-то, ку­да-то и зачем-то (с. 83); они «экстравертированы, обращены на внешний мир» (с. 84). «Самый заме­чательный по резкому отличию от афферентации предыдущего уровня признак пространственного поля — это его объективированность» (с 82) «Этими свойствами пространственного поля как веду­щей афферентации определяются и основные характеристики управляемых им движений» (с. 83). Нам представляется сомнительным отнесение Н. А. Бернштейном движений «пространственного поля», осуществляемых по отношению к абстрактному пространству, к уровню более низкому, предшествующему предметным действиям. Для конкретной иллюстрации своих уровней Н. А. Берн­штейн приводит данные, полученные А. Н. Леонтьевым и его сотрудниками (см.: Леонтьев А. Н. Психологическое исследование движений после ранения руки // Ученые записки МГУ. — 1945. — Вып. 90). При задании: «сними с крючка кепку» или другой повешенный на нем предмет, у больно­го с нарушенными движениями амплитуда подъема руки оказывается в среднем на десяток санти­метров больше, чем при задании коснуться пальцем высоко расположенной точки на листе бумаги. По этим данным, движение в пространственном поле оказывается труднее выполнимым, чем пред­метное действие. Это плохо вяжется с представлением о движениях пространственного поля как бо­лее элементарных, чем предметные действия. Эти данные скорей говорят в пользу предположения о том, что движения, осуществляемые по отношению к «абстрактному» пространству, представляют собой более высокий уровень, чем действия с предметом. Поэтому их выполнение оказывается бо­лее трудным для больных и удается им в меньшей мере. Их афферентация предполагает дальней­шую по сравнению с предметными действиями генерализацию и абстракцию. Поэтому они включа­ют ту «объективированность», которая закономерно связана с вышеотмеченным переходом от простой реакции на раздражитель к действию с предметом, с вещью как объектом.