|
Таким образом, ощущение необходимости какой-то нефизической и даже непсихической, но мета-физической силы, способной сообщить цель всем формам бытия, существовало во все времена «от сотворения мысли», ибо во все времена любая попытка полного исключения этого первоначала заводила самые строгие рассуждения в совершенно безвыходный логический тупик. Впрочем, и создатель вселенского демона, как мы уже видели, оказывается там же. Так что же, речь идет о существовании вселенской души или Бога? Нет. Решение этого вопроса оставим теологам и философам. Но уж никак не тем физикам и математикам, которые способны, комбинируя килограммы, метры, секунды, договориться аж до «Квадрата Божественности» и потом потешаться над всем этим. Кстати, имея на то вполне достаточные основания, ибо этот результат столь же далек от всего прикосновенного к Создателю (равно как и ко всем Его философским аналогам), сколь и гомункулус Лапласа-Ламетри от живого человека. Однако отметим: именно Бог, что бы ни стояло за этим именем (а нам еще предстоит увидеть, что и здесь далеко не все доступно пониманию даже искренне верующего), является иносказанием той самой «дельты качества», которая проявляется на любом уровне строения материи, при решении любого, даже самого простенького, математического уравнения. Поэтому необходимо согласиться либо с Его существованием, либо с тем, что вся совокупность формальных знаний, аккумулированных различного рода справочниками и энциклопедиями, описывает лишь ничтожную часть едва ли не самой поверхности явлений. Словом, согласиться с тем, что даже «точные науки» в действительности опираются вовсе не на строгие факты и уж тем более не на собственные аксиомы, а на систему общих взглядов, и ни физика, ни математика не способны объяснить мир, если игнорируются истины, в частности, и гуманитарных дисциплин. Кстати, не исключая теологии, ибо, даже относя себя к убежденным материалистам, мы обязаны видеть и в ее построениях некий индикатор еще непознанного нами и — более того — в принципе недоступного познанию с помощью одних лишь рациональных методов. Несмотря ни на какие претензии их основоположников. А претензии были (и остаются) большими. Основатель так называемого эмпиризма, великий реформатор науки английский философ Френсис Бэкон (1561—1626), говоря о плачевном ее состоянии, утверждал, что до сих пор («Новый органон» был опубликован в 1620 г.) открытия делались случайно, но их было бы гораздо больше, будь исследователи вооружены правильным методом. Метод — это главное средство исследования, и не последнее в нем — освобождение от всех предрассудков сознания, ключевые из которых перечисляются им: — 68 —
|