|
Квантовая механика. Метафизичность этой теории восхищает умы теоретиков и поныне. Оказывается, сказочный коллапс волновой функции нужен для того, чтобы беззастенчиво перейти от детерминистического уравнения Шрёдингера, этого образца эклектического смешения дискретного и непрерывного в одной волевой форме, какой является формула, к квадратам амплитуд волновых функций, трактуемых как плотность вероятностей. Написанное в самой непритязательной форме, уравнение Шрёдингера обратимо во времени, а вот вероятности, получаемые из волновых функций, открывают путь к необратимости, в т.ч. к необратимости времени, истоки чего, конечно же, в микромире, а еще точнее – в подглядывании за ним. Нет, чтобы прямо сказать: понятия обратимости и необратимости времени – в голове наблюдателя! Об этом же мяукает кошка Шрёдингера – от страха ни живая, ни мертвая. Метод приближений для больших квантовых систем Пуанкаре имеет аналог в квантовой механике: метод пертурбаций, который не выводит в чистое поле интегрируемых систем так же, как и в случае уравнений классической динамики. Значит, хромает сама методология, а не изучаемая природа, на которую «современный» естествоиспытатель взваливает, ничтоже сумняшеся, все свои грехи, да еще наделяет ее своими пороками, вступая в родственные связи а-ля слияние-субъекта-с-природой, что еще забавнее, чем плотинизм. Все конструкции времени, появившиеся в связи с бурным ростом дерева интерпретаций квантовой механики, не учитывают одного: микрочастица и наше знание о ней невозможны без наблюдения и измерения. Первый пункт тезиса – субъективистский, второй пункт включает гносеологию и онтологию. То есть микромир и макромир взаимно дополнительны постольку, поскольку макронаблюдатель исследует микромир. В макромире время классических теорий обратимо (без субъективистских границ, на которых хаос и неопределенность в силу свойств памяти и способностей к прогнозу человека), а в микромире царствует, якобы, принципиальная неопределенность, другими словами – индетерминизм. И потому время в микромире принципиально необратимо (?!?). Поднимаясь над категорическим принятием данной «принципиальности», в итоге можно заметить: обратимость и необратимость времени предстают как взаимно дополнительные понятия (возможно, это относится и к сущности времени). Так называемые граничные или начальные условия между обратимостью и необратимостью времени неуместны. Чистое состояние (или обратимое время) и смешанное состояние (или необратимое время ввиду нарушения его симметрии измерением и подглядыванием за природой), если угодно и если так модно на этапе заката постмодерной физики, «коллапсируют» друг в друга. Но происходит эта метаморфическая экзекуция в сознании и над сознанием, в сером веществе шагового механициста. — 20 —
|