Антология мировой философии. Том 3

[ПОСТУПКИ ОБЯЗАТЕЛЬНЫ НЕ ПОТОМУ, ЧТО ОНИ ЗАПОВЕДИ

БОГА, А ПОТОМУ, ЧТО МЫ ВНУТРЕННЕ ОБЯЗАНЫ

СОВЕРШАТЬ ИХ]

До тех пор пока практический разум имеет право на­правлять нас, мы будем считать поступки обязательными не потому, что они суть заповеди бога, а будем считать их божественными заповедями потому, что мы внутренне обязаны совершать их. Мы будем изучать свободу при целесообразном единстве согласно принципам разума и лишь постольку будем считать себя сообразующимися с божественной волей, поскольку признаем священным нравственный закон, которому нас учит разум на основа-

152

нии природы самих [наших] поступков, и полагаем, что мы служим этому закону лишь тем, что содействуем выс­шему в мире добру в себе и в других (III, стр. 671).

[ИЗ АПРИОРНЫХ НАУК МОЖНО ОБУЧИТЬ ТОЛЬКО МАТЕМАТИКЕ]

[...] Из всех наук разума (априорных наук) можно на­учить только математике, но не философии (за исключе­нием исторического познания философии), а что касается разума, можно в лучшем случае научить только философ­ствованию.

[...] Нельзя обучать философии; в самом деле, где она, кто обладает ею и по какому признаку можно ее узнать? [Теперь] можно обучать только философствованию, т. е. упражнять талант разума на некоторых имеющихся при­мерах в следовании общим принципам его, однако всегда сохраняя право разума исследовать самые источники этих принципов и подтвердить эти принципы или отвергнуть их (III, стр. 683-684).

ПРОЛЕГОМЕНЫ КО ВСЯКОЙ БУДУЩЕЙ МЕТАФИЗИКЕ, МОГУЩЕЙ ПОЯВИТЬСЯ КАК НАУКА

[НЕОБХОДИМОСТЬ МЫСЛИТЬ УМОПОСТИГАЕМЫЙ МИР НЕПОЗНАВАЕМЫХ ВЕЩЕЙ В СЕБЕ]

[,..] Мы должны мыслить нематериальную сущность, умопостигаемый мир и высшую из всех сущностей (чи­стые ноумены), потому что только в них как в вещах са­мих по себе разум находит полноту и удовлетворение, на которые он никогда не может .надеяться при выведении явлений из их однородных оснований, и еще потому, что сами эти явления действительно относятся к чему-то от них отличному (стало быть, совершенно неоднородному), так как явления всегда предполагают вещь в себе и, сле­довательно, указывают на нее, будет ли она больше по­знана или нет.

Так как мы никогда не можем познать эти умопости­гаемые сущности, каковы они сами по себе, т. е. опреде­ленно, и, однако же, должны их признавать по отношению к чувственно воспринимаемому миру и связывать с ним с помощью разума, то мы в состоянии будем по крайней мере мыслить эту связь посредством понятий, выражаю­щих отношение этих умопостигаемых сущностей к чувст­венно воспринимаемому миру (IV, ч. 1, стр. 67, 178).