|
Третья часть О СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФИЛОСОФИИ (Concupiscentia irresistibilis) (Непобедимое стремление) Si vis tibi omnia subjicere, te subjice ratione. (Если ты хочешь все подчинить себе, подчинись разуму.) Seneca Наес omnia tibi dabo, si cadens adoraveris me. (Все это дам тебе, если, падши, поклонишься мне.) Vade, Satan: scriptum est enim Dominum tuum adorabis et illi soli servies. (Отойди от меня, Сатана: ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи.) Mat. IV, 9-10 I Одна из последних работ Э. Жильсона, знаменитого историка средневековой философии, называется "L' 1000 esprit de la philosophie m?di?vale."<<*47>> Но задача его значительно шире, чем может показаться по заглавию. На этот раз Жильсон выступает пред нами не только как историк философии, но как философ. Пользуясь огромным, накопленным за многие годы плодотворного труда историко-философским материалом и с мастерством, свойственным немногим избранным, он ставит и разрешает один из основных и труднейших философских вопросов, не только о том, была ли иудейско-христианская философия, но - и это в особенности важно - каким образом иудейско-христианская философия оказалась возможной и что нового она дала человеческой мысли. На первый взгляд, иудейско-христианская философия кажется выражением, заключающим в себе внутреннее противоречие. В особенности в том значении, какое ей придает Жильсон. По Жильсону, иудейско-христианская философия есть философия, источником которой является библейское откровение. И он же вместе с тем считает, что всякая философия, заслуживающая названия философии, есть философия рациональная, опирающаяся на самоочевидности и потому, по крайней мере в идее своей, приводящая к доказанным, непререкаемым и бесспорным истинам. Все же истины откровения, как он не раз усиленно и как будто даже радостно подчеркивает, доказательствами пренебрегают. "La pens?e grecque, - пишет он, - n'a pas atteint cette essentielle v?rit? que livre d'un seui coup et sans l'ombre de preuve (подчеркнуто мною) la parole de la Bible: Audi Isra?l, Dominus, noster Dominus unus est" (I, 49).<<*48>> И еще раз: "Ici encore pas un mot de m?taphysique, mais Dieu a parl?, la cause est entendue. Et c'est l'Exode qui pose le principe auquel la philosophic chr?tienne tout enti?re sera d?sormais suspendue" (I, 54).<<*49>> И в третий раз: "Rien de plus connu que le premier verset de la Bible: Au commencement Dieu cr?a le ciel et la terre. Ici encore pas trace de philosophie. Dieu ne justifie pas plus par voie m?taphysique l'affirmation de ce qu'il fait que la d?finition de ce qu'il est" (I, 71).<<*50>> И так во всем Св. Писании: Бог не оправдывается, не доказывает, не аргументирует, т. е. проводит Свои истины совсем не теми путями, какими их проводит метафизика. И тем не менее, провозглашаемые Им истины оказываются по своей убедительности ничем не отличающимися от истин, добываемых нашим естественным разумом, - и прежде всего самоочевидными. Жильсон повторяет это с такой же настойчивостью, с какой он проводит свою мысль о том, что истины Библии нисколько о своей доказательности не заботятся. — 77 —
|