|
Приобретение определенности и последовательности (или устойчивости) значений вытекает первоначально из практической деятельности. Катая предмет, ребенок оценивает его круглую форму; заставляя его прыгать, он выделяет его эластичность; кидая его, он делает вес очевидным, отдельным фактором. Не путем чувств, но благодаря реакции, ответной проверке, выделяется впечатление и приобретает характер особый от других свойств, вызывающих другие реакции. Дети, например, обыкновенно очень медленно воспринимают различия цветов. Различия настолько яркие с точки зрения взрослого, что невозможно не отметить их, устанавливаются и воспроизводятся с большим трудом. Несомненно, что они не все чувствуют одинаково, но нет умственного узнавания того, что составляет различие. Красное, зеленое или синее в предмете не вызывает реакции достаточно специальной, чтобы выдвинуть и выделить цветовой признак. Однако постепенно известные характерные привычные реакции ассоциируются с определенными вещами: белое становится признаком, скажем, молока и сахара, на которые ребенок реагирует сочувственно; синее делается признаком платья, которое ребенок любит носить, и т.д., и отличительные реакции приводят к выделению цветовых качеств в других вещах, в которых они тонули. Возьмем другой пример. Для нас представляется мало затруднения при различении друг от друга граблей, кирки, плуга и бороны, лопаты и заступа. С каждым ассоциируется его собственное характерное употребление или функция. Но для нас может однако представить большое затруднение припомнить различие между зазубренным и зубчатым, яйцевидным и обратно яйцевидным в форме и краях листьев или между кислотами на к на ous. Какая-то разница есть, но какая именно? Или мы знаем в чем разница, но в чем причины? Различия в форме, величине, цвете и расположении частей имеют гораздо меньшее значение, а употребление, цели и функции предметов — гораздо большее значение для выяснения характера или понятия, чем мы склонны думать. Нас смущает тот факт, что признаки формы, объема, цвета и т.д. теперь настолько определенны, что мы не видим, что проблема именно и состоит в выяснении пути, которым они первоначально приобрели эту определенность и рельефность. Пока мы пассивно сидим перед предметами, они не выделяются из неопределенного пятна, которое поглощает их все. Различие звуков по тону и силе оставляет разное ощущение, но пока мы не установим отношения к ним или не сделаем чего-нибудь по отношению к ним, смутное различие не может быть интеллектуально схвачено и удержано. — 69 —
|