|
Всякое познание, всякая наука стремится, таким образом, составить понятие об объекте или явлениях, и этот процесс всегда состоит в выведении их из их видимой, грубой изолированности, как явлений, и определение их как частей более обширного целого, вызываемого ими, которое в свою очередь объясняет, выясняет, истолковывает их, т.е. делает их значащими (см. выше гл. VI). Предположим, что найден камень с особенными знаками. Что значат эти царапины? Поскольку объект вынуждает к постановке этого вопроса, он еще непонят, между тем, поскольку цвет и форма, которые мы видим, обозначают для нас камень, объект понят. Именно такие особые комбинации понятого и непонятого вызывают в нас мысль. Если в конце исследования будет решено, что знаки обозначают ледяные царапины, то темные и сомнительные черты переводятся в значения, уже понятые, именно — (значения) движущей и растирающей силы больших глыб льда и вызванного таким образом трения одной скалы о другую. Нечто, уже понятое при одном положении, переносится и прилагается к тому, что является странным и сомнительным в другом, и, таким образом, последнее становится ясным и простым, т.е. понятным. Этот общий пример указывает, что наша способность мышления зависит действительно от обладания основным запасом понятий, которые по желанию могут применяться. (Сравни, что было сказано о дедукции, гл. VII). II. Прямое и косвенное понимание В вышеприведенных примерах указываются два типа образования понятий. Если английский язык знаком, то человек сразу получает понятие "бумаги" (paper). Но он может не видеть однако никакого понятия или смысла в поступке, как целом. Подобным образом человек отождествляет видимый предмет с камнем; в этом нет секрета, тайны, сомнения. Но он не понимает знаков на нем. Они имеют значение, но какое? В одном случае, благодаря привычным знаниям, предмет и понятие о нем до известной степени являются одним и тем же. В другом — вещь и понятие, по крайней мере временно, разделены, и понятие должно быть отыскано, чтобы понять предмет. В одном случае понятие прямо, быстро, непосредственно, в другом — оно идет окольным путем и задерживается. Большинство языков имеют два ряда слов для обозначения этих двух способов понимания: одно для прямого образования или схватывания понятия, другое — для окольного понимания: noscere и scire по-латыни; кеппеп и wissen по:немецки; connaitre и savoir по-французски, между тем как по-английски acquainted with и to know of or about считались тождественными*. Наша интеллектуальная жизнь состоит из странного взаимодействия между этими двумя типами понимания. Всякое суждение, всякий рефлексивный вывод предполагает недостаток понимания, частичное отсутствие понятия. Мы размышляем, чтобы получить понятие о полном и действительном значении происходящего. Но все же нечто должно уже быть понято, ум должен обладать каким-нибудь понятием, которого он достиг или иначе мышление невозможно. Мы мыслим, чтобы составить понятие, но тем не менее всякое расширение познания открывает нам темные неясные места там, где при меньшем знании все казалось очевидным и естественным. Ученый, попавший в новую область, найдет много непонятного там, где дикарь или мужик совершенно забудет о других понятиях кроме непосредственно данных. Индеец, приведенный в большой город, остался равнодушным при виде чудес механики в мостах, автомобилях и телефонах и остановился очарованный видом рабочих, влезающих на столбы для починки проволоки. Увеличение запаса понятий приводит нас к сознанию новых проблем, между тем как только благодаря переводу новых затруднений в то, что уже знакомо и ясно, мы понимаем и разрешаем эти проблемы. Таково постоянное спиральное движение познания. — 67 —
|