Гоблин — при всеобщем увлечении Толкиеном это слово вряд ли нуждается в пояснении. Злое, страшное существо из мира, враждебного человеку;

дух — общее обозначение солдат самого младшего призыва в частях Советской армии в 80-х годах 20-го столетия (“шуршать, как дух”);

чмо, чмошник — наиболее универсальное ругательство солдатского жаргона;

черпак — военнослужащий, отслуживший год;

другой курс пройдут — новобранец, попав в часть, подвергается во время “курсов молодого бойца” наибольшим унижениям со стороны старослужащих, которые всецело подчиняют его зэковским законам и ломают волю к сопротивлению;

дед — военнослужащий, прослуживший полтора года;

дембель — солдат, приказ об увольнении которого уже подписан;

стукач — доносчик;

рвач — энтузиаст.

ЛАРВ

Ольге Куликовой

“…На помощь только враг придёт,

Лишь праведник глядит лукаво,

Всего прекраснее урод,

И лишь влюблённый мыслит здраво”.

(Франсуа Вийон. “Баллада истин наизнанку”)

“Ларвы рождаются под влиянием особенно навязчивой идеи и поддерживаются за счёт витальной силы их создателя”.

(“Магiя и гипнозъ. Разъясненiе оккультизма под редакцiей д-ра Папюса”)

4 ОКТЯБРЯ. На стадионе было нестерпимо холодно. Голова гудела, точно колокол Ивана Великого. Что-то мокрое легло на лоб.

— Живой? А мы думали — всё! С концами! — незнакомая пожилая женщина с добрыми глазами краешком платка провела возле моих в кровь разбитых губ.

— Нет, мать. Он еще поживёт… немного, только пусть зубы в другой раз не подставляет, — отозвался мужской сиплый голос.

Я посмотрел на благожелателя. А он не отвёл взгляда. Ему досталось не меньше моего — кажется, сломали нос. Но этот сиплый тип держался молодцом, а я чего-то раскис.

5 ОКТЯБРЯ. … Мне было одинаково плевать как на одних, так и на вторых. Я ждал Её, безуспешно ждал, и не было никакой надежды на встречу. Я простоял бы так, прислонившись к колонне, сотню лет — лишь бы Она пришла. Но неожиданно справа и слева в фойе станции метро хлынули спецназовцы.

— Лицом к стене, суки!

Едва я отрешённо глянул на это сытое рыло в камуфляже, мне тут же захотелось записаться в партию. Омоновец пихнул в спину, я упёрся носом в мрамор.

— Мужчины! Да что же это! — кричала сердобольная старушка. — Они же хуже фашистов!

Её вытянули резиной по голове, больше она не вставала. Краем глаза я заметил, как толпы горожан рванули вниз по внезапно застывшим эскалаторам. За ними гнались, отставших добивали, сильные давили слабых…

— Вот видишь, парень! — вторил моим размышлениям сиплый сосед. — Ты хотел остаться в стороне, а иногда бывают моменты в жизни, что нельзя сторониться.