— Мне нужно на восток, я буду в Спармерке, не успеет и стемнеть, — ответил седобородый. — Это уж верное хвастовство, потому что туда и за семь дней не добраться… — возразил Торвальд чудаковатому гостю. — Да, чуть не забыл! Как зовут тебя? Потому, явись отец или мать ребенка, мне придётся им все рассказать. — Слышал ли ты об Одине? — Ещё бы, его у нас старики часто поминают. “Чтоб тебя Игг, то бишь Один, к рукам прибрал!” — Теперь ты можешь его видеть. И если снова мне не веришь — смотри! Вперёд, Слейпнир! Вперёд! Торвальд только рот открыл, когда его гость пришпорил коня, и Слейпнир перелетел через ограду, даже не задев её. Между прочим, колья в той ограде были восьми локтей в высоту. — А о родителях мальчика не беспокойся. Их больше нет среди живых, уж мне ли это не знать! — послышалось кузнецу сквозь грохот копыт. — Прощай, Торвальд! — вторил Одину чистый детский голос”. * * * — Больше кузнец их не видел, — завершил Влас небылицу. — С тех пор многие рассказывали эту историю, и всяк по-своему, но всё происходило именно так, а не иначе. — Хорошая сказка! Спасибо! — молвил парень, — Одного я лишь не понял. — Чего ж тут непонятного? — удивилась Хозяйка. — Да, кто таков этот Один? — Уф! — выдохнул Влас. * * * — Что-то вороны раскричались? — молвил Василий, указав водчему на двух крупных и черных, как смоль, птиц. — Не к добру это! Видать, опять каратели облаву затеяли. — Не боись! Прорвёмся. Я все тропы знаю! Только, поспевай! Влас ускорил шаг и теперь сержанту приходилось за ним бежать, что не особенно удобно в лесу, полном глубокого снега. — А про воронов — люди брешут. Они — птицы в хозяйстве полезные. Иной раз и присоветовать что умное могут. Да, кстати, чуть не забыл! — Влас протянул парню небольшой свёрток. — Что это? — Да, твой дружок просил матери его передать. Так, не поленись, съезди к ней. Воля умирающего и для меня — закон! — Зинченко? — изумился Василий. — Он самый. Постучал под вечер. И говорит — мол, передай Акулине Гавриловне! Обещал уважить — всё-таки последняя просьба… — Что ты несёшь, старик? — Вот и дорога! — оборвал Влас, переваливая через бугор. За ним вскарабкался и Василий. Внизу, по ту сторону, у подножия склона извивалась чёрно-коричневой змеей довольно широкая дорога. Странный цвет объяснялся тем, что по ней медленно продвигалась вперед моторизованная колонна гитлеровцев. — Тоже мне, проводник нашёлся, — подумал Василий. — Стой! — двое в форме сельской полиции направили на русских дула винтовок. — Кто такие? Откуда! Чего шляетесь по лесу? — 37 —
|