|
Итак, читатель, вы — волхв, вы знаете, что ойтулааш неизбежно вскоре отомрёт сам собой, а если он отомрёт сам собой, то не будет вокруг него вообще никакого ореола романтики. В таком случае ни малейшего внимания и почтения к ойтулаашу как священному обряду не будет. Это худший из всех возможных вариантов. Вы знаете также и то, что в ойтулааше заключена тень великого знания о Цели, о СЛТ, и эту тень надо не просто сохранить, но и придать памяти об ойтулааше ореол романтичности. Что вы, великий могущественный закулисный волхв, имея способность оказывать влияние на события, сделаете? Правильно, выход только один: на последнем вздохе ойтулааша его следует руками власти запретить. Только в таком случае ойтулааш сохранит свою жизнь и влияние на умы романтиков. Стоит ли повторяться, что именно романтики — контингент потенциальных героев и дев, в перспективе кара-шаманов. Понятно, что с годами запрет революционной партии теми, кто слаб умом, будет толковаться, как причина отмирания ойтулааша. Ну и пусть толкуют. Главное, чтобы ойтулааш оказывал влияние, хотя бы корнем своим СЛТ, и после своей «естественной» смерти. В таком случае очень понятно, почему волхвы, уйдя в тень, действовали инкогнито, не называя себя ревнителями древней мудрости народов прилюдно. А тот, кто войдёт в священный мир ведения, тот, кто в душе своей воспоёт золотому свету мечты об идеальной любви без всякого изъяна, со временем разберётся и в сущности власти, и в том, что волхвы запретом ойтулааша его вовсе не уничтожили, а, наоборот, сохранили. Мудр тот тувинский информант, который сказал, что ойтулааш был «запрещён, но почему — не знает». На фоне проплаченного скудоумного толкования запрета ойтулааша, как однозначного проявления зла, ойтулааша, в котором ничего кроме воспевания любви ничего больше не было, никакой антисоветской идеологии, допускать существование возможность нескольких причин запрета — уже немалая мудрость. Мир меняется. К нынешней «шестёрочной» эпохе мы пришли через победы Светлых в эпохах «один», «два», «три», «четыре» и «пять». Если бы мир не менялся, слабее были бы побуждения к творчеству — и потому он меняется. Вернее, его меняют. В период запрета ойтулааша, в новых условиях надвигающейся Войны долг обладающего способностями человека, волхвов-шаманов в том числе, был стать учёным, конструктором, военачальником, врачом, кинорежиссёром и так далее. И сделать это настоящий шаман должен был ещё загодя. А ведь всё просто: ушёл в другие занятия, надел, как Сталин, маску какой-нибудь новой веры — и запретил. Шаманы высокого уровня всё поняли и ушли в тень новых профессий. А вот лохотронщикам с бубнами, которые суть простые артисты и нераскаянные преступники, понять мудрую комбинацию было не по росту — от таких шарлатанов народ следовало освободить, а их бубны сжечь. Людям во благо. И революционная партия независимой Тувы тысячи подобных артистов пристроила к созидательному труду, а единицы особенно ленивых поставила к стенке. — 138 —
|