Сталин. Посвящение волхва

Слово «славяне» на Западе стая любит толковать как происходящее от слова slave — «раб». Но есть и другой, прямо противоположный перевод: «спасители», освободители от рабства». Нормально: два прямо противоположных смысла — неотъемлемое свойство Слова. Эдакое пророчество: спасение-освобождение Словом придёт от славян. От славян, так предречено Словом, придёт умение пользоваться Гребнем Девы.

Кстати говоря, критическое мышление происходит от корня КР, что и «курение» и «корень». «Критическое» (СТ-СК-КР) — «преддверие места Прародины (высшего посвящения Последнего Героя)».

Те же сведущие тувинцы называют свою веру кара, но, похоже, забыли смысл слова, потому что переводят ничего не значащим русским словом «чёрный».

Овладение мастерством в любой профессии невозможно без хотя бы начатков критического мышления. Если его нет, то подмастерье — подражатель. Его удел — лишь копировать движения учителя. И только. Подмастерье учителя не превзойдёт. Оно (подмастерье) останется электоратом. Подручным. Прихвостнем. А вот если критическое мышление есть — то учителя может превзойти.

А вот здесь, наконец, появляется возможность разрешить загадку: почему исконный русский человек об овладевшем мастерством в профессии человеке говорит так: знает слово? Почему об удачливом охотнике тоже говорят: знает слово?

Да потому так, что и в охоте, чтобы стать удачливым, надо обладать редким и дерзким даром критического мышления, суть же высшего мастерства — умение отыскивать изначальные корни. Иными словами, проявилось в тебе критическое мышление, рано или поздно подберёшься к корням. А это Варга. Это — Гребень Девы. Это жизнь волхва, белого шамана, героя, девы.

Итак, Трубка Девы, Гребень Девы, огонь — это всё суть одно. Линия одного плеча Креста Девы. Но разные витки на Спирали Креста.

Сталин это не просто знал — он этим жил.

Осмысление корней — это в Триединстве «Профессор».

Известно: голод — отец гения. Но в состоянии голода я, например, до недавних пор не мог мыслить вообще никак. Муки голода убивали всякую мысль. Вернее, думал о том как бы поскорее пожрать. Поэтому сесть писать я мог только «совокупившись» с холодильником (в городских условиях). Но вот если в голодном состоянии закурить трубку, то лёгкий наркотик табака тиранию голода убирает — и ты начинаешь мыслить! И как! Не от того, что закайфовал, а от того, что муки голода не отвлекают.

Так не получается и близко ни когда голоден, ни когда куришь вне зоны сильных мук голода. Копать корни самое оно.

Вот в этом и есть ещё одно из благословений волховского курения.