|
частично, не полностью, по крошкам, а в худшем... не иметь никогда, а еще хуже того -- получить желаемое и не мочь возвратить его по-другому, нежели как ценою собственной жизни. Я не хочу так. Я протестую против такого. Так слишком долго идти и невозможно собрать воедино весь опыт. Ну, почему же лишь смерть избавляет ото всего!? Да. Я поигрался, но я осознал это. -- И ты хочешь играться в другое, -- будто продолжила, подсказала мысль профессору Юсман. -- Не понимаю, что в этом плохого? -- озадачился Василий Федорович. -- Я могу лишь только напомнить сказанное: с кровью и болью они, эти игры, понимаешь? -- Значит..., все-таки смерть все решает? -- Смерть лишь возможность, решаем только мы, Василий Федорович. Мы выбираем смерть, а не она нас. -- Плохой мир, несправедливый и медленный, он должен меняться, я в это верю. -- Может и прав ты, Василий Федорович, но я, видимо, не совсем, не до конца..., не так понимаю тебя, как ты бы хотел этого. Прости, -- сказала Юсман. Некоторое время они сидели молча в машине. -- Все, -- решительно сказала Юсман, встряхнув головой, будто прогоняя одолевающий сон, -- Пора. Надо идти, Василий Федорович. Надо! -- Постой, -- остановил ее профессор, тоже оживляясь. -- А как ты думаешь справиться с Ворбием? -- Вот, -- сказала Юсман и достала из внутреннего кармана куртки небольшой пистолет, -- на этот случай имеется. -- Газовый? -- уточнил профессор. -- Настоящий, Василий Федорович, самый что ни на есть. -- Огнестрельный? -- Конечно. -- Дай его мне, Виктория, -- попросил про-фессор. -- Зачем? -- удивилась Юсман. -- Я мужчина и в моих руках оружие будет прочнее работать. И потом, тебе все равно же необходимо выполнять какие-то манипуляции, известные тебе: генератор, капсула, архив. Давай мне пистолет. Я буду в качестве — 169 —
|