|
улыбнулась ему: -- Мужайтесь, -- прошептала она молодому человеку пока Атлеты возились возле какого-то нагромождения приборов и переключали какие-то выключатели и нажимали беззвучные кнопки. И молодому человеку снова захотелось встать и уйти отсюда, но... Неожиданно, в это громадное помещение, видимо, кто-то вошел еще, потому что Атлеты сразу же отошли в невидимую зону для Бондаревски, и, где-то, далеко за его головой, с кем-то негромко, но активно запереговаривались. После этого, не продолжительного, своеобразного совещания, послышался откуда-то из глубины помещения, но, опять же, из невидимой зоны для Бондаревски, мягкий, вкрадчивый голос: -- Приступим, уважаемые господа. Расслабьтесь, закройте глаза. И молодой человек и девушка закрыли глаза, но Бондаревски попытался открыть их, когда почувствовал чье-то присутствие рядом со своей кушеткой. -- Закройте глаза и не волнуйтесь, -- внушительно сказали ему. Молодой человек даже не успел хорошо разглядеть что-либо, только лишь какое-то передвижение белых пятен, скорее всего -- это были Атлеты, но команда закрыть глаза исходила не от них, она была повторена все тем же мягким и вкрадчивым голосом, но только, на этот раз некоторая нервность почувствовалась в нем. Только теперь Бондаревски понял, когда вдруг снова услышал звучание музыки, понял, что она перестала звучать, сразу же, как Атлеты уложили его на кушетку, но он, этого даже не заметил. Музыка, сочно насытила все, понимаемое молодым человеком, пространство вокруг. Музыкальная, свежая и не плотная вязкость пространства, почти что ощутимая телесно, будто овеивала прохладой, солнечным теплом. С Бондаревски, сняли спортивный костюм и нижнее белье, по-прежнему запрещая ему открывать глаза, и теперь его тело нежилось и сочилось музыкой пространства. И вдруг: острая боль, довольно глубоко, вонзилась в руку молодого человека, где-то, в районе локтя и Бондаревски — 13 —
|