Сын Ра

Только через два дня Володя Кораблин рискнул появиться на людях, подошел ко мне и сказал с большим чувством благодарности: «Спасибо, Сережа, за твое сочувствие и человечность — только ты по - настоящему пожалел меня в той непростой ситуации!»

Несмотря на тотем «Сухой закон», гордо и многообещающе стоящий посреди лагеря, который мастерски вырезал из дерева горноалтаец Слава Тюхтенев по прозвищу «Маршал», Хмыкин и проживающие вместе с ним в вагончике старшекурсники регулярно «побухивали». Отвратительное пойло, продукт деревенского самогоноварения, им, день через день, привозили местные ребята из Шелаболихи. Они с шумом и треском приезжали к нам на своих мотоциклах, и подолгу, за полночь, засиживались за спиртным в соседнем вагончике.

Однажды, поздно вечером, накануне отъезда в Барнаул по завершению стройотрядовского сезона, я лежал в своем вагончике и мучился от страшной зубной боли (от ледяной родниковой воды, которую мы пили каждый день, воспалилась надкостница зуба), когда к нам зашел молодой симпатичный парень из Шелаболихи и спросил: «Кто здесь Сережа Воронин? Я его - троюродный брат». Оказалось, что это — мой дальний родственник Петя по линии моего двоюродного брата Жени. Мой дядя, Валерий Степанович Гулимов, сам родом из Шелаболихи, радостно сообщил своей родне в деревне, что по соседству с ними в стройотряде нахожусь я. Вот Петя и решил познакомиться со мной - своей дальней родней из Барнаула. С этим «веселым» родственником однажды произошла крайне неприятная и одновременно удивительная история.

Однажды Петя катался на своем любимом мотоцикле «Ява» (самом модном и престижном в то время), вдрызг пьяный. Уснув за рулем, он, вместе с мотоциклом, совершил невероятный акробатический кульбит с 20-метрового обрыва в Обь, сломал себе тазовую кость в нескольких местах, но, самое удивительное - не утонул при этом на самой стремнине могучей реки и даже не проснулся от боли. Река благополучно доставила его, спящего, на берег, где его и подобрали рыбаки. Лишний раз, своим личным уникальным опытом Петя доказал всему миру, что «пьяному - действительно, море по колено»!

Наконец, пришла пора расставаться с нашим чудным природным уголком, в котором прошло два месяца моей счастливой безоблачной юности. С грустью и большой нежностью взирали мы на два убегающих вдаль вагончика, убого и печально стоящие посреди огромного луга - брошенные и позабытые всеми на многие годы временные жилища для трех десятков молодых балбесов (по рассказам моего сокурсника Юры Дранишникова, который недавно ездил туда, они до сих пор находятся там, на том же самом месте, вместе с одиноко торчащим посреди поляны деревянным тотемом «Сухой закон», изрядно позеленевшим от времени и сырости).