|
Вернемся, однако, непосредственно к теме повествования. Вера в судьбу тоже может быть различной. Абсолютный фатализм чреват подавлением творческого начала и пассивностью, крайние проявления которой представляют картину удручающую. Судьба – это как путешествие из точки А в точку Б. Для преодоления намеченного судьбой пути существует множество вариантов и способов. Можно пробежать маршрут, сосредоточенно глядя себе под ноги и не обращая внимания на окружающую действительность, а можно идти не торопясь, задерживаться в красивых местах и задумываться. По неосмотрительности можно провалиться в болото, сломать ногу или простудиться. По ночам можно спать в уютной постели или петь песни у костра. Вариантов прохождения жизненного пути много. Выбор их зависит от самого путешественника, тех, кто идет с ним рядом, и условий, в которых мы совершаем свой путь. Разделение людей по образу жизни легче всего наблюдать в электричке. В первом вагоне едут самые спешные и энергичные, они встают с мест и толпятся в тамбуре задолго до остановки, чтобы всюду быть первыми. Во втором люди тоже энергичные, но более степенные. В середине электрички люди, не склонные к суете, большей частью пожившие. Прежде я всегда садился в первый вагон, сейчас уже нет, там шумновато, толчея. Да и торопиться особенно некуда. Душевная гармония – это главный критерий для выбора пути. Кто-то из мудрецов заметил: «Гармония – когда идешь по линии судьбы». Я не сомневаюсь, что каждый из нас может самым радикальным образом повлиять на ход своей жизни. Особенно легко это сделать в сторону ухудшения – ломать не строить. Верно и то, что многое в нашей жизни детерминировано. Против наследственности, как говорится, «не попрешь». Если нет у человека музыкального слуха, то музыкантом ему не быть. Тут морганисты-вейсманисты совершенно правы. Но и наш доморощенный оппонент генетиков не зря говорил про влияние условий существования и воспитания. Ошибка его заключалась в том, что относил он это к материальной субстанции, тогда как следовало говорить скорее о духовной. История дает множество случаев удивительных предсказаний судеб исторических личностей, в истинности которых не приходится сомневаться (канва жизни Наполеона, предсказанная задолго до его рождения, тому яркий пример). Для меня не менее убедителен и случай с дедом, описанный в первой главе. Ошибка предсказателя в дате смерти не ставит под сомнение предопределенность судьбы, а лишь свидетельствует о возможности ее коррекции. — 295 —
|