|
Подводя итог сказанному, отметим следующее: воспроизведением своих мифов религиозный человек желает приблизиться к богам и приобщиться к Бытию; имитация божественных образцов объясняет как его стремление к святости, так и его онтологическую ностальгию. В первобытных и древних религиях вечное повторение божественных актов объясняется как imitatio dei. По Священному календарю ежегодно повторяются те же празднества, знаменуются те же мифические события. Собственно говоря, священный календарь есть нечто вроде "вечного возврата" к ограниченному числу божественных актов, и это справедливо не только для первобытной, но и для всякой другой религии. Любой календарь празднеств представляет собой периодический возврат к одним и тем же первичным ситуациям и, как следствие, восстановление самого священного Времени. Религиозному человеку воспроизведение в настоящем одних и тех же мифических событий придает великую надежду: каждое такое воспроизведение дает ему возможность преобразовать свое существование, уподобить его божественному образцу. Одним словом, для религиозного человека первобытных и древних обществ вечное повторение образцовых жестов и вечная встреча с мифическим Временем начала, освященного богами, ни в коем случае не предполагают пессимистического взгляда на жизнь; напротив, именно благодаря этому "вечному возврату" к истокам священного и реального собственное существование представляется человеку защищенным от небытия и смерти. Однако ситуация полностью меняется, если смысл космической религиозности утрачивает ясность. Именно так происходит в некоторых более развитых обществах, когда интеллектуальные элиты более вырываются из границ традиционной религии. Периодическое освящение космического Времени становится в этом случае бесполезным и незначащим. Невозможно более достичь богов через космические ритмы. Религиозное значение повторения образцовых актов теряется. А повторение, лишенное религиозного содержания, с необходимостью ведет к пессимистическому видению существования. Если цикличное Время не доносит более первичных событий, оно не обнаруживает таинственного присутствия богов, если оно десакрализовано, оно начинает наводить ужас, так как предстает в аиде вечно вращающегося вокруг своей оси и бесконечно повторяющегося круга. Именно так и произошло в Индии, где доктрина космических цилов (yuga) подверглась научному развитию. Полный цикл - mahayuga - включает 12000 лет. Он завершается неким "растворением" - pralaya, повторяющимся в более радикальной форме (mah?pralaya - "Великое растворение") в конце тысячного цикла, так как схема-модель "Сотворение - разрушение - сотворение и г. д." воспроизводится до бесконечности. 12000 лет одного mahayuga оцениваются как "божественные годы", каждый из которых длится 360 земных лет. Таким образом, 4320000 земных лет входят в один космический цикл. Тысяча mah?yuga составляют одну kalpa ("Форму"), а четырнадцать kalpa - одну manvantara (этот период назван так потому, что предполагается, что именно такую продолжительность имело правление одного Ману, мифического Предка - царя). Одна kalpa равна одному дню жизни Брахмы, а другая - одной ночи. Сто тысяч "лет" жизни Брахмы, т.е. 311000 миллиардов человеческих лет составляют жизнь Бога. Но и эта значительная продолжительность жизни Брахмы не исчерпывает Время, так как боги не вечны, и космические сотворения и разрушения сменяют друг друга ad infinitum.8 — 50 —
|