Русский Париж

Николай Михайлович Карамзин. Художник Д. Б. Дамон-Ортолани

Немало пострадало от революции французов, близких Карамзину по духу и мировоззрению, но, как истинный историк, он старался быть объективным в описании Парижа 1790 года.

«Не думайте, однако ж, чтобы вся нация участвовала в трагедии, которая играется ныне во Франции. Едва ли сотая часть действует; все другие смотрят, судят, спорят, плачут или смеются, бьют в ладоши или освистывают, как в театре! Те, которым потерять нечего, дерзки, как хищные волки; те, которые всего могут лишиться, робки, как зайцы; одни хотят все отнять, другие хотят спасти что-нибудь. Оборонительная война с наглым неприятелем редко бывает счастлива. История не окончилась, но по сие время французское дворянство и духовенство кажутся худыми защитниками трона.

С 14 июля все твердят во Франции об аристократах и демократах, хвалят и бранят друг друга сими именами, по большей части не зная их смысла».

Но никакие политические перемены не смогли поколебать чувств Карамзина к Парижу.

Прощание русского писателя с городом звучит как признание в любви.

«Я оставил тебя, любезный Париж, оставил с сожалением и благодарностию!..

Ни якобинцы, ни аристократы твои не сделали мне никакого зла; я слышал споры — и не спорил; ходил в великолепные храмы твои наслаждаться глазами и слухом: там, где светозарный бог искусств сияет в лучах ума и талантов; там, где гений славы величественно покоится на лаврах! Я не умел описать всех приятных впечатлений своих, не умел всем пользоваться, но выехал из тебя не с пустою душою: в ней остались идеи и воспоминания! Может быть, когда-нибудь еще увижу тебя и сравню прежнее с настоящим; может быть, порадуюсь тогда большею зрелостию своего духа или вздохну о потерянной живости чувства».

«Остался светлыми страницами»

Герой книги Карамзина «Письма русского путешественника» не совершил никаких открытий. Он всего лишь иностранный наблюдатель бурных событий во Франции 1790 года. Однако наблюдатель — с добрым сердцем, способный сопереживать людям разных сословий, противоположным политическим взглядам.

Пребывание в Париже не сделали Николая Михайловича ни якобинцем, ни яростным сторонником французской монархии. В политических движениях он, прежде всего, видел человека и сострадал ему независимо от его убеждений.

Спустя семь лет после посещения Парижа Карамзин писал: «Французский народ прошел все степени цивилизации, чтобы оказаться на той вершине, на которой он находится в настоящее время…