|
…Бартини любит театр, розыгрыш, мистификацию. Он вдохновенно лепит свой миф, не смущаясь разночтений. Бартиниевский артистизм недоброжелатели называли актерством, а друзья оправдывали богатством натуры. «Весь мир — театр, люди в нем — актеры!..» — повторял Роберт Людвигович. Роберт Орос Лодовико… РОЛ. Роль?.. Своему первенцу он выбрал странное имя — Гэро. «Гэро» — «играть роль» (лат.). «Леонардо» — тоже роль. Маска. «Легенда». Уход в другую парадигму. — А зачем?.. Прогрессорство — это ускорение. Форсирование эволюции социума. Ускорение — идефикс Роберта Людвиговича Бартини. Он про это даже статью написал в один из московских журналов — ее напечатали, изуродовав до неузнаваемости. Но главная мысль чудом осталась в живых: ускорение — фундаментальное свойство Вселенной. Известно, что движение есть атрибут материи. Бартини уточняет: ускоренное движение!.. А что если так думают отнюдь не все? И даже не большинство — из тех, кого Циолковский дипломатично именует «неизвестными разумными силами»? Очень многое становится понятным, если предположить наличие разногласий и даже конфронтацию «ускорителей» и «консерваторов». Например, легко объясняется многовековой социальный и технологический анабиоз некоторых народов, регионов и целых континентов. Это — игра… Жестокая игра в экспериментальную историю. Бесконечная шахматная партия: десятки, а может быть и сотни тайных прогрессоров неустанно смазывают скрипучее колесо человеческой истории, а в это время сотни и тысячи «хранителей» охотятся за «смазчиками»… Летальный исход невозможен в принципе — и потому бессмертные не стесняются: костры инквизиции, авиакатастрофы, застенки контрразведок, услуги наемных убийц — все средства хороши, чтобы сбросить с доски чужую фигуру. Особенно тщательно отслеживаются крупные игроки, способные вести сразу несколько воплощений — гроссмейстеры. На жаргоне «охотников» — регенты, руководители хора: «…— С вас бы за указание на четверть литра… поправиться… бывшему регенту! — кривляясь, субъект наотмашь снял жокейский свой картузик…» …Пришло время признаться в маленькой хитрости: цитата о рукописях Бэкона из ранней редакции романа приведена не полностью. У Булгакова так: «…рукописи Бэкона тринадцатого века». Но ведь это — Роджер Бэкон, знаменитый алхимик и философ! РО — ДЖЕР. Ро и Джемма — в «Цепи». РОДЖЕР — ОРОДЖИ — ОРОЖДИ. РО — ГЕР. ГЕРО. ГЭРО? Не случайно Булгаков так настойчиво повторял: «двойная В»! «В» — не Воланд, а Бэкон! «Двойной» Бэкон!.. …Версия: побыв францисканским монахом Роджером Бэконом и едва не угодив на костер, прогрессор через триста лет воплотился в сына английской королевы Елизаветы. Из дневника Бэкона мы узнаем, что мать приказала убить новорожденного, но леди Бэкон (!) тайно усыновила ребенка. И, конечно, назвала… Франциском! Франциск (Фрэнсис) Бэкон ничем не напоминал упитанного францисканца, разве что особой — яйцеобразной — формой головы. Она прекрасно видна на известном портрете шестилетнего «отверженного принца». А также в бюсте Бартини, стоящем в музее Жуковского (ср.: бюст Жуковского у Ильфа и Петрова!). Ну и, конечно, осталось то, что мы не совсем точно называем менталитетом: это заметит всякий, кто сравнит идеи и взгляды двух Бэконов. — 173 —
|